Мы идем вдоль стены, скрытой за кустарником, которая окружает территорию конюшни. Это узкая дорожка, с одной стороны растут чахлые неухоженные кустики. Меж двух старых прекрасных деревьев, возвышающихся над шелестящим кустарником, взору открывается вид на ипподром, который раскинулся широко вокруг, гладкий и зеленый, и почти у самого горизонта переходит в темную полосу, сливающуюся вдалеке с лесным массивом.
— Короче повод! — кричит фрау Легг.
Хорошо, что я держусь за ремни обеими руками, потому что Тандем опять начинает рваться вперед. Вдруг лошадь встает на дыбы и бьет в воздухе передними копытами. Когда-то мне говорили, что лошади никогда не наступают на людей. Очень хочется, чтобы это была правда. Зажмурившись, я вцепляюсь в повод с такой силой, что у меня, наверное, белеют костяшки пальцев. Тандем успокаивается, и я открываю глаза. Оглядываюсь. Юли стоит рядом с фрау Легг и готова, видно, в случае чего спрятаться за деревом.
— Что случилось? — спрашиваю я у Гудрун.
— Опять Гольф выкинул коленце. Бамби шел слишком близко, а Гольф этого терпеть не может. Нервозность обоих действует на остальных, передается. И все просто сходят сума.
Лошади занервничали еще раз, когда мы шли узкой дорожкой между административным корпусом и огороженным выгоном, который расположен позади конюшни и с заднего конца которого мы теперь находились. Тандем здесь пошел каким-то дробным шагом. Его копыта выбивают стаккато. Я держала лошадь на коротком поводе, так что никак не могла избежать соприкосновения с ней, мои плечи касались ее шеи. Я вся взмокла. Наконец мы обогнули административный корпус из красного кирпича и помчались по широкой, покрытой гравием дорожке перед трибунами. Скрежет гравия под множеством копыт вбуравливается в мой мозг. Между древними деревьями стоят маленькие облупившиеся павильоны, ларьки, лотерейные будки; мимо проносятся огороженные белыми оградками газоны, открытые конюшни, узкие проходы-коридоры, ведущие к ипподрому и обсаженные живой изгородью невысоких ухоженных кустиков.
— Мама, это аллейки специально для детей! — радуется Юли.
«Да, да, — думаю я раздраженно, — как раз для тебя».
— Это «аллея» для скаковых лошадей, — объясняет Гудрун, — когда они по воскресеньям выходят на ипподром. Отсюда им трудно вырваться, если они испугаются и вздумают убежать. Разве ты этого не знала?
— Нет, — отвечает Юли.
Юли удивлена, а я виновато мотаю головой. Нам надо было хоть раз пойти на бега.
— Держите крепче, — слышится команда.
Фрау Легг сама берется за повод и заодно поближе притягивает к себе Юли. Я еще ничего не успела понять. Теперь-то я вижу, что впереди кружит на полном скаку лошадь с черной гривой и черным хвостом.