Домик был совсем крошечный, зато хорошо натоплен. У Сибиллы пробежала по телу приятная дрожь.
Навстречу им вышла, здороваясь, Доротея, молоденькая подруга Герберта. Выражение ее лица было, как всегда, недоброжелательное, кажется, даже с оттенком неприязни. Сибилла не совсем понимала, что было причиной этому: то ли неуверенность Доротеи, то ли ревность, которую в ней возбуждал всякий, кто оказывался в непосредственной близости от Герберта.
Они пообедали отварными карпами. Остальные гости должны были приехать ближе к вечеру. Ожидались: старший врач фрау Шмидт с супругом и дочерью, полуподростком-полудевицей; владелец мастерской по ремонту электроприборов господин Дрёгер с женой и сыном и Грегор — один или с подругой, никто точно сказать не мог, ибо он и о своем участии в праздновании высказался также весьма неопределенно.
При упоминании имени Грегора Сибилла, вздрогнув, насторожилась, но понадеялась, что никто не заметил охватившего ее волнения. Впрочем, кому было замечать? Хотя по Колли никогда ничего не поймешь. Она думала, что́ лучше для нее — если Грегор приедет один или с девушкой.
После обеда включили телевизор. Доротея, оставшись в кухне, занялась приготовлением салатов и закусок. Колли и Герберт не усидели долго, загорелись съездить в соседнюю деревню еще за несколькими бутылками вина. Потом и Сибилла с Доротеей решились выйти из дому — пройтись немного по лесу. Сибилла старалась завязать разговор, но слишком мало у них было общего, Доротея работала экономистом по снабжению и сбыту на одном из предприятий в Берлине и, кроме пересказов общих сплетен и расхожих суждений, не знала, что говорить. Впрочем, они скоро замерзли. Вернувшись в дом, они просидели остальное время, до возвращения мужчин, на диване, листая журналы.
К восьми часам вечера собрались все, кроме Дрёгеров и Грегора. Семейство Шмидт уже несколько дней пребывало в здешних местах, в двадцати километрах отсюда у них был старый деревенский дом, с которым они возились, бесконечно благоустраивая его все свое свободное время. После обеда снегоочиститель сельскохозяйственного кооператива расчистил дорогу, так что они благополучно добрались прямо до дверей дома Герберта.
Все сидели кто где, в ожидании. Доротея впустила к себе в кухню фрау Шмидт, даме было под пятьдесят, ее бедра, слишком пышные, уже не давали повода для ревности.
Сибилла облюбовала себе место в кресле в углу, остававшемся в полумраке, — чтобы не слишком быть на глазах. Она не испытывала ни малейшего желания говорить что придется или умничать. Колли шумно бегал из комнаты в кухню и обратно и старался, как мог, казаться веселым и развязно-непринужденным; таким он, вероятно, мыслил себе новогодний вечер.