.
[54] (Это я так «отдыхала», даже сказав себе, что я не буду искать себе жилье изо всех сил.) Сначала я остановилась на этом варианте из-за необычных дверей, высоких и открытых, в форме марокканских арок. Фотографии были хорошими, но явно не постановочными; место было чистеньким, но явно там жили. Кухня была выкрашена в горчично-желтый, это мой любимый цвет, а спальня – в светло-серый, а это мой любимый цвет в сочетании с горчичным. Квартирка выглядела маленькой, но по-настоящему уютной, не в том смысле «уютной», которым разбрасываются агенты по недвижимости в Нью-Йорке. Она была похожа на дом.
И пусть она была на пятьдесят долларов в месяц дороже, чем верхняя граница моего бюджета, и пусть она находилась в районе, где я и не думала искать жилье, следующие несколько часов я потратила на то, чтобы в срочном порядке разыскать свою недавнюю налоговую декларацию и три последние справки о заработной плате. Я поехала на просмотр, и это было то самое – хозяева квартиры жили прямо под ней и были одними из самых добрых людей, с которыми я столкнулась в Нью-Йорке, по крайней мере, если говорить о рынке недвижимости.
Это была пара с четырехлетней дочкой. Они высказали комплименты по поводу моего свитера (я сама его связала) и показали мне сад, где все, что там росло, как они сказали, можно было есть или использовать в медицинских целях и где они готовили пиццу в большой каменной печи.
А сама квартира была еще более уютной, чем я представляла, с высокими потолками и прекрасной нишей для кровати. Мне не составило труда расставить свою мебель вместо незамысловатой, но опрятной обстановки нынешних арендаторов и вообразить всякие новые вещи, которыми я заполню все остальное пространство: диван у дальней стены, набор стульев для кухни. На прощание дочка хозяев подарила мне рисунок диснеевской принцессы, который она сама раскрасила. У меня голова шла кругом. Я была дома.
Но, как только я подписала договор аренды, началось так знакомое мне мрачное бурчанье. Мой мозг яростно накинулся на меня: «И в чем же был смысл всех этих исследований, всего этого планирования?» – если я просто все переиначила и сделала свой выбор в импульсивном порыве.
«Ты сделала это, – говорил мозг. – Ты сглупила, и теперь тебе некого винить, кроме самой себя».
До переезда у меня все еще было шесть недель, и каждое утро я просыпалась, чувствуя, как сердце колотится в моей груди.
Сэм говорил, что мне не о чем беспокоиться, что квартира кажется замечательной, мои арендодатели без промедления отвечали на все мои вопросы про безопасность района и транспортную доступность с такой добротой, что я даже почувствовала себя виноватой, что