Как и везде под куполами шаенгов, снаружи царило вечное лето. Едва мы оказались за дверями башни, пришлось даже зажмуриться, привыкая к слепящим лучам светила. Источник возле дома приветствовал нас фонтанчиком освежающих брызг. Стараясь не выходить за границу его влияния, чтобы не попасть на глаза посторонним, мы обошли свою башню. Позади, как принято в городах шаенгов, росли хозяйские «продовольственные» деревья, образуя небольшую рощу. Тут же имелась и удобная скамья с широкой спинкой.
Устроившись рядом, мы какое-то время молча любовались предвечерним Орбдухом. Башни соседей были на значительном расстоянии, обеспечив нам достаточное уединение. Их высокие разноцветные шпили, увитые зеленью, и редкие островки деревьев не заслоняли картины цветущей долины, что с возвышения города на скале просматривалась до самой границы купола.
– Так спокойно…
Положив голову на плечо мужа, я подставила лицо теплым бликам, проникающим сквозь листья дарующих нам тень деревьев. Ветер легко шевелил мои волосы, позволяя упиваться чувством безмятежности и свежести.
– Да уж… – Поцеловав в висок, Нургх осторожно переложил мою голову на мягкий подлокотник скамьи. – Как-то непривычно… Схожу-ка за соргом, немного потренируюсь.
В душе улыбнувшись, я проводила Связанного взглядом. В этом весь мой шаенг: для него жизнь – всегда борьба. Неужели пришло время и ему узнать другую – мирную и благополучную – сторону жизни?
Последний час до наступления сумерек мы провели на свежем воздухе. Я блаженствовала, развалившись на удобной скамейке, и наблюдала за размытым силуэтом, в который превратился муж, оттачивающий свои боевые навыки. Лично я за время наших непростых путешествий и так уверилась: он – лучший воин в народе шаенгов. Даже без своей способности подчинять себе чужую кровь!
Ночью я внезапно проснулась. Снова возникло ощущение дежавю: крепко спящий рядом мужчина вздрогнул и пробудился. Повернув голову к любимому, встретила встревоженный взгляд.
– Что? – перепугалась я, уже намереваясь вскочить и бежать к детям.
Муж резко сел, стряхнув с себя всякую сонливость.
– Ригард зовет… Он очень встревожен! Через переместительные ворота из Рисварта прибыли твои кровники.
Нургх
Волна чужого призыва – смесь волнения, тревоги и надежды – пробудила мгновенно. Дина тоже проснулась, ощутив мое напряжение. Сообщив ей новости, тихонько встал, собираясь. Связанная занялась тем же. Мы оба были сосредоточены, морально готовясь к любому развитию событий.
Ощущение всеобщего напряжения, тревоги и какой-то неуловимой надежды витало над Орбдухом. Словно его янтарноглазые жители все как один замерли в тревожном ожидании.