Граф усмехнулся.
- Было бы у него больше на каких-нибудь двести тысяч...
- Зато он не был бы сегодня здесь, - возразил князь и, кивнув графу, отошел.
- Сумасшедший старик, - презрительно пробормотал граф вслед князю.
В третьей гостиной, куда ввела Вокульского графиня, помещались буфет и множество столиков, больших и маленьких, за которыми сидели по два, по три, а где и по четыре человека. Несколько слуг разносили кушанья и вина, а распоряжалась ими панна Изабелла, очевидно заменявшая хозяйку дома. На ней было бледно-голубое платье и крупные жемчуга на шее. Она была так прекрасна, так величаво было каждое ее движение, что, взглянув на нее, Вокульский окаменел.
"Нечего даже мечтать о ней..." - с отчаянием подумал он.
В ту же минуту он заметил в оконной нише молодого человека, который вчера был в костеле; сейчас он одиноко сидел за маленьким столиком и не сводил глаз с панны Изабеллы.
"Конечно, он любит ее!" - подумал Вокульский, и на него точно повеяло могильным холодом.
"Я погиб!" - прибавил он мысленно.
Все это длилось несколько секунд.
- Видите старушку, которая сидит между епископом и генералом? спросила графиня. - Это вдова председателя, Заславская, лучшая моя приятельница, она непременно хочет познакомиться с вами. Вы ее очень заинтересовали, - продолжала графиня с улыбкой, - детей у нее нет, только две хорошенькие внучки.
Смотрите же, сделайте удачный выбор... А пока присмотритесь к ней, и, когда эти господа отойдут, я вас представлю. А, князь!
- Рад вас видеть, - обратился князь к Вокульскому. - Вы позволите, кузина...
- Милости прошу, - отвечала графиня. - Вот вам, господа, свободный столик... Я вас на минуту оставлю...
Она отошла.
- Присядем, пан Вокульский, - сказал князь. - Отлично получилось, право; у меня к вам важное дело. Представьте себе, ваши проекты вызвали большой переполох среди наших мануфактурщиков... Кажется, я правильно сказал: мануфактурщики?.. Они утверждают, что вы хотите погубить нашу промышленность... Разве ваша конкуренция для них так опасна?
- Я пользуюсь значительным кредитом у московских фабрикантов, примерно в сумме до трех, даже четырех миллионов, - отвечал Вокульский. - Но я еще не знаю, как у нас пойдут их товары...
- Страшная... страшная цифра! - проговорил князь. - Вам не кажется, что она представляет действительную опасность для наших фабрик?
- Нет, что вы. Она только несколько снизит их колоссальные прибыли, что меня, впрочем, нисколько не трогает. Мое дело заботиться о собственных прибылях и о дешевых товарах для покупателей, а наши как раз и будут дешевле.