– Например, тот факт, что владелец жив?
– Именно.
– Скегнесс, – вспоминаю я. – У семьи Кейти был дом в Скегнессе. Я думаю, Лиза туда отправилась. Полиции я не сказала. Не хочу, чтобы они помчались туда и нашли Лизу, прежде чем она доберется до дома. Я знаю, это глупо, но они не…
– Все в порядке. Я верю вам. Я верю ей. Я найду… – Саймон замолкает; скосив глаза, видит, что я нервно поглядываю в зеркало заднего вида.
– Что там? – хмурится он. – Полиция?
– Хуже, – качаю я головой. – Мой муж.
Саймон, не говоря ни слова, сжимает челюсти и сбрасывает газ.
– Что вы хотите делать? Не обращайте на него внимания.
Я в панике – и не знаю почему. Не обращать внимания. Будто это так просто. Саймон продолжает сбрасывать скорость и, как только появляется место для парковки, съезжает с дороги.
– Не надо, – прошу я, в моем голосе слышится нервная визгливость, которая мне ох как не нравится. – Поедем в отель. Пожалуйста. – Я не хочу, чтобы Ричард избил его. Ричард уже и без того принес немало вреда.
– Ждите здесь. – Не посмотрев на меня, Саймон выходит из машины.
Мне хочется вжаться в сиденье, но я должна видеть, и я опускаю окно и высовываю голову. Ричард вышел из машины, он – комок ярости. Я знаю эту его позу, это выражение, когда маска сброшена.
– Ты трахаешь мою жену? – Слова звучат четко, и я вся сжимаюсь, когда он надвигается на Саймона, который беспечно идет ему навстречу. Кулаки Ричарда сжаты. Он совсем съехал с катушек. – Я спросил – ты трахаешь мою жену?
Мой желудок готов вывернуться наизнанку, рвота подступает к горлу. Он убьет Саймона, а потом вытащит меня за волосы из машины и тоже убьет.
Саймон двигается быстро, я даже не успеваю фиксировать, что происходит. Он по-прежнему не произносит ни слова, но вдруг его руки уже не в карманах. У Ричарда даже нет времени, чтобы удивиться, как на него сыплются точные удары по ребрам и животу, короткие, резкие, мощные. Он сгибается, ловит ртом воздух. Саймон, все также молча, разворачивается и ровным шагом идет к машине.
Я смотрю на него, дыхание у меня перехватывает, как у моего мужа, который лежит на асфальте в нескольких футах за нами.
– Теперь он знает, что это такое – иметь несколько сломанных ребер, – спокойно произносит Саймон, а машина уже урчит под нами.
– Где вы этому научились? – спрашиваю я. – И не дадите ли мне урок?
Я впервые толком вижу его руки. Грубая кожа. Задубевшая за долгие годы.
– Я никогда не сидел в тюрьме, – отвечает он, возвращаясь на главную дорогу. – А надо бы. Почему, вы думаете, я умею находить нужных мне людей? Лучше всего это делают те, кто научился дистанцироваться от своего прошлого. Кто научился скрывать источник своего дохода. Мы знаем эти трюки.