Оставь меня в покое. Не пытайся найти меня. Не пытайся найти нас.
Она теперь успокоилась, она всегда спокойна, когда кто-то другой принимает за нее решения, она собирает то, что ей нужно, и осколки ее легатированной жизни – паспорт, медицинскую страховку, все, что делало этот призрак личности реальным. Они теперь бесполезны, теперь это лишь кожа, которую она скоро скинет, но Джоанна потребует все это назад, а если даже и нет, то у Джона они не должны оставаться.
Она останавливается на минутку посреди дома, ее замка, построенного на песке, а когда приходит машина, она уже готова. Она не плачет, она никогда не плачет, но ее сердце пустеет, когда она закрывает дверь.
«Прощай, Джон, – шепчет она. – Извини». Она не оглядывается. Она так устала оглядываться. Нет, она крепко прижимает к себе плачущую дочку и показывает на автобусы за окном машины.
– Не плачь, Ава, – говорит она, вдыхая детский запах. – Не плачь.
35
СЕГОДНЯ
Мэрилин
Я на автопилоте, слежу за собственными движениями изнутри, сомневаясь в способности моего тела совершить все то дерьмо, что мне необходимо совершить. Несмотря на ужасную боль – на этот раз ребро или два точно сломаны, – я встаю, одеваюсь и еду на работу. По пути останавливаюсь у банка и жду, когда они откроются. Я первый клиент.
– Я бы хотела снять деньги с этих счетов, – слышу я свой голос и улыбаюсь. На одном нет и пяти сотен, но на другом лежит тысяча. Эти деньги я откладывала понемногу на черный день, никогда не думая, что воспользуюсь ими. Иллюзия, которую в один прекрасный день я решусь разрушить.
Когда мне впервые стало известно о долгах Ричарда, я хотела было сказать ему об этих деньгах, но моя тысяча стала бы каплей в море его финансовых просчетов, а когда его благодарность испарится, он захочет узнать, почему я прятала от него деньги. И что я ему скажу? «Потому что, когда я клялась любить тебя, пока смерть не разлучит нас, я не имела в виду, что ты будешь вбивать мне ребра в селезенку»?
Я не закрываю счет – он мне понадобится: Пенни еще переведет на него жалованье так, чтобы Ричард не мог прибрать его к рукам, – а когда я приеду на работу, то приду прямо к ней в кабинет и скажу, что у меня с Ричардом «проблемы» и мне нужно дня два, чтобы решить, как быть дальше. Она не задаст вопросов, вероятно, подумает, что все это связано с Лизой. В некотором роде и связано, но эта искорка тлела, прежде чем на нее вылился бензин Лизы и Шарлотты. Пенни не собирается вычитать эти дни из моего отпуска. Я говорю, что побуду у подруги, и предупреждаю, что ей может звонить Ричард – будет меня искать, а потому я не сообщаю точного адреса. Еще я даю ей мои новые банковские реквизиты для перевода жалованья. Вижу жалость в ее глазах. «Так плохо?» Если бы она только знала! Я не хочу, чтобы она знала. У меня мурашки бегут по коже при мысли о том, что я превратилась в женщину, которую бьют. Я не такая. Это он такой, но ко мне это не имеет отношения, правда, если я почти не чувствую разницы, то нет надежды, что ее почувствуют другие. Я киваю, не решаясь говорить, – вдруг голос меня подведет. Пенни импульсивно обнимает меня, и я чуть не вскрикиваю от боли.