– Мой отец сразу после участия в «Буре в пустыне».
– Ваш отец? – буквально взвизгиваю я.
– Эллери? Какого черта? – озадаченный голос Эзры звучит словно за много миль.
– Черт. – Офицер Родригес обеими руками приглаживает волосы. – Я не… ладно. Я не хотел, чтобы все так получилось. Я собирался поговорить с вашей бабушкой. Только я не знал, что сказать, поэтому постоянно откладывал, и… то есть я до сих пор не знаю. – Я встречаюсь с ним взглядом, и он с трудом сглатывает. – Может быть, это совпадение.
Ноги у меня подкашиваются. Я падаю в кресло, все еще сжимая фотографию.
– Это не совпадение.
В голосе Эзры слышится нетерпение.
– О чем вы говорите?
Офицер Родригес совсем не похож на своего отца. Если бы походил, я, наверное, испытала бы такое же потрясение при нашем знакомстве. Внезапно все встает на свои места – кружка с кофе, которую он уронил у бабули на кухне, нервное заикание и невнятное бормотание всякий раз при виде нас. Сначала я приняла это за профнепригодность, затем за чувство вины. Никогда, ни разу мне не пришло в голову, что Райан Родригес походил на загнанного оленя в свете автомобильных фар, потому что пытался переварить тот факт, что мы, вероятно, родственники.
Вероятно? Я рассматриваю фото, которое держу в руках. Я никогда не была похожа на Сейди, кроме волос и ямочек на щеках. Но эти почти черные, чуть раскосые глаза, острый подбородок, улыбка – я каждый день вижу их в зеркале.
Офицер Родригес складывает перед собой ладони, будто в молитве.
– Может, привести вашу бабушку.
Я отрицательно мотаю головой. Я знаю немного, но одно знаю точно – бабулино присутствие совершенно некстати. Я протягиваю снимок Эзре.
– Тебе нужно взглянуть на это.
Мне кажется, что все семнадцать лет моей жизни в одну секунду проносятся передо мной. Мой мозг работает наизнос, пытаясь найти какое-то объяснение всему происходящему. Например, может, Сейди действительно встретила в ночном клубе кого-то по имени Хорхе или Хосе и искренне верила всему, что когда-либо рассказывала нам о нашем отце. Может, она даже не помнит то, что теперь кажется совершенно очевидным – связь с женатым мужчиной во время приезда в город на похороны отца.
Кроме одного. Я помню выражение ее лица, когда впервые упомянула имя офицера Родригеса – на нем промелькнула какая-то неловкость и испуг. Когда я спросила ее об этом, она придумала историю о том, как он вел себя на похоронах Лейси. Байку, на которой я выстроила целую криминальную теорию, пока двое людей не сказали мне, что этого не было.
Эзра резко втягивает воздух.