Затем он уехал.
Сьюзен закрыла входную дверь и повернулась к Джону. Она начала говорить тихо, но чем дальше, тем больше повышала голос:
– Ты знал об этом. Ты же с ними заодно, верно?
– С кем заодно?
– Это часть сделки, о которой ты мне не сказал? Не ври мне, Джон.
– Сьюзен!
– Не ври мне.
Джон всплеснул руками:
– Я тебе не вру. Я знать не знаю, о чем ты говоришь.
– Еще как знаешь. Это ведь был ваш план, разве нет? Ты собираешься отдать моего ребенка мистеру Сароцини, чтобы он принес его в жертву – он и Ванроу. Ты с ними заодно.
Джон попробовал обнять ее, но она отшатнулась, прижалась спиной к стене и закричала:
– Не подходи ко мне!
Джон остался на месте.
– Сьюзен, это все Фергюс Донлеви тебе напел. Говорю тебе, он тронулся – иначе б не упился до смерти. У него был нервный срыв или какое-то потрясение. Мне жаль, что он умер, мне он нравился. Но то, что он тебе сказал в понедельник, ни в какие ворота не лезет.
Сьюзен холодно смотрела на Джона:
– Нет, все не так. Фергюс пытался предупредить меня о мистере Сароцини и Ванроу, и поэтому они убили его. И еще я думаю, что они убили и Харви Эдисона, и этого твоего композитора, Зака Данцигера.
Джон в отчаянии развел руками:
– Перестань! Какое Харви-то имеет к этому отношение?
– Это ты мне скажи! – закричала она. – Ты мне объясни, как над спальней моего ребенка оказался человеческий палец, откуда там появились все эти рисунки! Это что, тоже совпадение?
Джон прошел в кухню, сел там на стул и обхватил голову руками. Сьюзен встала в дверях, белая как привидение.
– Сьюзен, ты сама выбрала комнату, – сказал Джон. – У нас четыре спальни для гостей. Ты выбрала эту.
После секундного молчания Сьюзен спросила:
– Почему ты отказываешься в это верить? Или ты говоришь мне неправду?
– Не надо так со мной, дорогая. – Голос у Джона дрожал. – Я люблю тебя, больше всего на свете.
– Ты не любишь моего ребенка, – отозвалась Сьюзен. – Если бы ты по-настоящему любил меня, ты бы любил моего ребенка. Ты или лжешь мне, или ты идиот, слепой идиот.
Джон резко поднялся. Стул отлетел назад и упал на пол. Не говоря больше ни слова, он пронесся мимо нее, снял пальто с вешалки и вышел, с силой захлопнув за собой дверь.
Сьюзен села, положила руки на живот, обняв Малыша, и почувствовала, как ребенок ласкается к ней в ответ. Она прошептала:
– Ничего. Все не важно. Я люблю тебя, это самое главное. Ты и я, мы любим друг друга. Да? Я не дам тебя в обиду. Я никому тебя не отдам. И я выясню правду. Я выясню, что здесь, черт возьми, происходит. Но прежде всего я сделаю так, чтобы с тобой ничего не случилось.