Но он снова спрятался за фургон. Затем, встретившись со взглядом Сароцини в зеркале, сказал:
– Я подвел вас. Мне требуется очищение. Пятая истина гласит: «Очищение возможно только путем уничтожения».
Кунц резко вывернул руль вправо. «Мерседес» вылетел из-за фургона прямо на встречную полосу.
Под колеса приближающегося грузовика.
Сьюзен, любовь моя, это для тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя так, как ты и представить себе не можешь.
В голове у Кунца вновь закричала Клодия. Затем, первый раз в жизни, он услышал крик мистера Сароцини.
За это можно было заплатить любую цену.
Массивный грузовик въехал в борт лимузина и сорвал ему крышу, перевалившись через него передними колесами. Он тащил зажатый под ним искореженный корпус автомобиля долгих двести ярдов, пока наконец не съехал с дороги и не остановился в широком неглубоком кювете.
Через несколько секунд после того, как водитель выскочил из кабины, топливный бак «мерседеса» взорвался. Пламя очистило автомобиль мистера Сароцини и попутно подожгло грузовик.
Чик… чик… чик… чик… чик… чик…
Шум сводил Сьюзен с ума. На следующей неделе у нее истекал срок редактуры антологии сочинений Фергюса Донлеви, и она работала над ней все выходные. Эта книга была ее детищем. Для ее составления она убедила «Магеллан Лоури» нанять хорошего научного консультанта, который, по странному стечению обстоятельств, несколько лет назад написал краткую биографию Эвана Фреера.
Работа шла медленно, но она чувствовала, что Фергюс гордился бы ею. В результате пятилетнего кропотливого труда получалась книга, достойная Фергюса Донлеви.
Чик… чик… чик… чик… чик… чик…
Звук доносился сверху, через потолок. Этот чертов мышонок Баззи – две недели назад они купили его Верити в качестве подарка к ее пятому дню рождения. И уже две недели он, почти не отдыхая, бежал в колесе у себя в клетке. Иногда Сьюзен казалось, что Верити нарочно его подстегивает. Каждый раз, когда Сьюзен садилась работать, он начинал свою дурацкую аэробику.
Она сражалась с трудным куском книги – одной из многочисленных мыслей Фергюса по поводу теорий времени. Она помнила, как пыталась осознать этот пассаж, когда работала над изданной посмертно последней рукописью Фергюса. На книгу были хорошие отзывы, но бестселлером она, вопреки надеждам Сьюзен, так и не стала. Ее успокаивало то, что Фергюс был бы доволен: хорошие отзывы ученых всегда значили для него больше, чем размеры продаж.
Время – это кривая, а не прямая линия; линейное время является иллюзией; мы существуем в пространственно-временном континууме.