– А что вы скажете на то, что боевые действия ведутся на территории Франции и России, а не Германской империи? – довольно невежливо перебивает меня неугомонный Майер, изображая на лице язвительную усмешку. – Неужели нашим солдатам придется капитулировать, находясь в Париже или Петрограде?
– Ваши солдаты не попадут туда, протянут от голода ноги по дороге. Надеюсь, уж для вас-то не секрет, как обстоят дела с продовольствием в фатерлянде? И даже открытый грабеж мирного населения не спасает положения. Кстати, не напомните, что по этому поводу прописано в столь уважаемых вами конвенциях? Или германские военнослужащие вспоминают о них, только когда припечет?..
Обер-лейтенант катает желваки на скулах, но уже помалкивает в тряпочку, не найдя, что возразить. Продолжаю дальше, обращаясь лично к фон Штайнбергу:
– Надеюсь, то, что я сейчас скажу, не стоит передавать кому-либо, кроме полковника Николаи?.. Согласен, немецкие солдаты и офицеры обучены и дисциплинированны, и вы добились некоторых успехов. Всё это время союзников спасали только русские солдаты, которых, не считаясь с потерями, бросали в абсолютно неподготовленные наступления, единственная цель которых заключалась в том, чтобы оттянуть часть ваших сил на Восточный фронт. Но, как я однажды уже сказал вам, Генрих, неким важным господам, в основном обитающим в Лондоне, этого показалось мало, и они начали изо всех сил «помогать» нашей империи… Истекать кровью за свои барыши. Более того, в некоторых кругах Британии считают, что чем больше мы с вами будем уничтожать друг друга, тем прочнее будет их почти мировое господство. Наше прошлогоднее отступление обусловлено в основном отсутствием боеприпасов, не поставленных своевременно. И есть большое подозрение, что делалось это специально. Поэтому Россия больше не собирается выступать в роли бойцового пса, зарабатывающего своему хозяину выигрыш по ставкам… Надеюсь, вы поняли, что имеется в виду.
– Да, я понял вас, Деннис… – Гауптману потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить сказанное. – Завтра мы дадим вам окончательный ответ.
– Сразу после поединка, – Майер опять подает признаки жизни.
– Никакого поединка завтра не будет, – в голосе фон Штайнберга звучат металлические нотки. – Завтра у обер-лейтнанта Майера появится гораздо более важная задача…
Поединок назавтра действительно не состоялся. С самого утра судорожно и безуспешно пытался вспомнить, как надо правильно встречать жену из роддома. Собственного опыта не имелось от слова «вообще», рассказы бывших сослуживцев из будущего обычно начинались с обмывания события различными спиртосодержащими жидкостями, так что задачка стояла еще та. В голову, забитую уставами, воинскими наставлениями и учебниками по военному делу, не пришло ничего лучшего, чем скосить, пока Павлов не спохватился, клумбу рядом с гостиницей, и теперь вот изнываю в ожидании у крыльца медкорпуса в компании будущего крёстного Келлера и огромного, в полный обхват, букета бледно-сиреневых хризантем.