За всеми делами Гарри не успевал замечать, насколько быстро течет время. Казалось бы, вот только вчера он держал новорожденного сына на руках, гадая, какого цвета у него будут глаза, а сейчас уже Джеймс готовится отправляться в школу. Не смотря на то, что сыну до одиннадцатилетия оставалось еще два месяца, Гарри решил, что пусть он идет в школу в этом году, так как все его друзья — сыновья Драко, Невилла, Сириуса, Ремуса и Виктора уже достигли возраста поступления. Джеймс был младше их всех более чем на полгода, но для ребят это было абсолютно незначительно. Северус в ответ на заявление Гарри, что пусть лучше мальчики учатся на одном курсе, чем на разных, только закатил глаза и отправился варить запас успокоительных зелий для себя и кроветворных, кровоостанавливающих и заживляющих для этой малолетней банды. Уж он-то точно знал, чем грозит одновременное появление в школе этой шестерки. И заранее начал готовиться к худшему. Гарри лишь проводил взглядом развевающуюся при ходьбе мантию отца и усмехнулся. Как бы Северус не пытался доказать всем окружающим, что его внук нуждается в хорошей порке, на самом деле он его любил и готов был убить любого, кто просто косо посмотрит на внука. А уж малышку Лилиану он вообще боготворил. Всю нерастраченную любовь к погибшей Лили, Северус перенес на внучку. Он безумно баловал ее и готов был по первому требованию бросить все и пойти с ней играть. Иногда Гарри начинал нервничать, задумываясь над тем, а понимает ли отец, что Лилиана и Лили — это два разных человека, но потом успокаивался. В любви мужчины к маленькой девочке не было ничего предосудительного, Северус любил малышку так, как может дед любить внучку.
* * *
Как Северус и думал, школа встала на уши, когда туда поступила группа малолетних бандитов. Джеймсу учителя все спускали с рук, ведь его отец был Хранителем их мира и очень уважаемым человеком. Справедливости ради, нужно сказать, что хоть мальчик с друзьями и устраивали шалости, жестокости в них не было. Почти каждый вечер внук и его друзья стояли перед директором, каясь в своих проказах, и честно-пречестно обещали, что такого больше не повторится. И, стоит заметить, слово они держали. Ни одна штука дважды не повторялась. Северус за голову хватался, гадая, когда же у этой шестерки, наконец-то, иссякнет фантазия. Но, кажется, этого не произойдет никогда. Часто он удивлялся тому, как хорошо вписались в одну компанию сын Дадли, к радости отца, родившийся магом, сыновья его крестника, а также сыновья Лонгботтома и Виктора Крама. Впрочем, Скорпиус пошел в отца своим неугомонным характером, наследник Крама — Владислав — имел дар вписываться в любую компанию, а Александр был кузеном Джеймса. Так что на счет этих удивляться, пожалуй, не стоило. Но вот сын Лонгботтома. Сам Невилл был тихим и спокойным юношей в свои школьные годы. И сейчас его сын — Дэниел — был таким же. Но вот когда он выкидывал какой-то фокус, то начинали появляться сомнения, а правда ли Невилл его отец. Уж больно все такие фокусы были в стиле Посланника. А потом Северус вспоминал, каким этот самый Невилл стал, когда пришло время сбросить маски.