А когда я спустился вниз — Полковник, как ни в чем ни бывало, уже сидел за столом и обедал. Правда, без пива. Впрочем, сегодня он поприветствовал меня, подняв вилку и слегка кивнув, что уже было далеко не обычным делом.
Размышляя о том, что вчера мне почудилось, а что нет, и сколько правды, а сколько бреда было в словах больного вчера, я сварил себе кофе, и вышел на крыльцо. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из причалившего к пристани катера сходит человек. Вернее — не человек, а женщина.
Я так и застыл с кружкой в руке. И было, от чего! Женщина с совершенно потрясающей, подтянутой фигурой, но вместе с тем — с хорошими, широкими бедрами и грудью размера больше среднего. С длинными черными волосами и в круглых темных очках. Но было в ее внешности еще одна примечательная особенность — она была черной! Да-да, самая настоящая негритянка! Ну, может и мулатка…
У нас тут, на Дальнем Востоке, к иностранцам привычные — японцев, китайцев, корейцев и вьетнамцев полно. Да что там! У меня у самого фамилия Хо — китайская или корейская, с уверенностью могут сказать лишь мои предки, но в таком далеком колене, что спросить уже не у кого. Но негритянку так близко я видел впервой. Тем более — такую!
Женщина… я говорю «женщина» потому что было понятно, что она уже далеко не девочка, лет ей было не меньше тридцати, а то и тридцати пяти. Конечно, слабый пол мастерски скрывает свой возраст, но у меня-то глаз в этом деле наметан… так вот — женщина с грацией дикой кошки поднялась по ступенькам, приблизилась ко мне почти вплотную, улыбнулась ослепительной белоснежной улыбкой, и одарила меня взглядом своих карих глаз поверх очков.
— Бьянка, — представилась она, протянув руку.
— Дима… а-а-а!
Она вывернула мою руку, заставив припасть на колено. Кружка, расплескав остатки кофе, с жалобным звоном разбилась, повстречавшись с досками крыльца.
— А теперь веди меня к этому вашему Полковнику, — прошептала женщина мне на ухо, одав жаром своего дыхания.
— Ах ты, стерва! — прошипел я, пытаясь высвободиться.
— Живо! — негритянка заломила руку еще сильнее.
Деваться было некуда. Согнутый пополам, с высоко торчащей вывернутой рукой, я прошел в гостиницу, ведя ее за собой. Хорошо, идти было недалеко.
Увидев нас, Сан Саныч попытался встать, но у него, видимо, не хватило сил. Лицо постояльца перекорежило от испуга.
— Бьянка, ты!
— Не бойся, любовничек, — улыбнулась женщина. — Я пока просто поговорить. Помни — ты обязан мне, как минимум — несколькими лишними часами жизни. У тебя есть время до десяти вечера. Или ты отдашь то, что принадлежит нам, или… или сам знаешь!