На этот раз я досчитал до семи.
— Насколько я помню, — опять же я надеялся, что говорю лишенным эмоций голосом, — он хотел тебя изнасиловать.
— Кого не находят привлекательной, не насилуют.
— Как раз насилуют. Такое случается постоянно.
— Может, ты бы и изнасиловал, — ответила она, — но не большинство мужчин.
— Изнасилование — это не секс, — объяснил я. — Власть.
Она хмуро глянула на меня.
— Почему тебе так трудно поверить, что Кучерявый находит меня милашкой?
Я смог ответить, лишь досчитав до десяти.
— Ты — милашка. Ты даже больше чем милашка. Ты — потрясающе красивая женщина. Но Кучерявый не из тех, кто способен влюбиться.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Кучерявый может только ненавидеть.
— Нет, я про другое.
— В смысле?
— Милашка, больше чем милашка, потрясающе красивая женщина.
— Ты — самая ослепительная красавица, с какой мне доводилось встретиться. Но ты должна…
— Это так приятно. Но я не в восторге от своей внешности, хотя комплименты мне нравятся, как и любой другой девушке. Тем не менее я предпочитаю правду. К примеру, знаю, что мой нос далек от идеала.
Носач появился из соседней комнаты, склонился над груженной взрывчаткой ручной тележкой, напоминая тролля, раздумывающего над тем, достаточно ли шалфея и масла в ребенке, который в этот самый момент запекается в духовке.
С зажатым в зубах детонатором, Кучерявый высморкался в руку, потом вытер ее о рукав. Маньяк подготавливал последние детонаторы. Заметив, что я смотрю на него, помахал рукой.
— У меня заостренный нос.
— Хорошо, может, и заостренный, — согласился я, не желая с ней спорить, — но он заострен идеально.
— И у меня проблема с зубами.
Мне ужасно хотелось схватить ее восхитительно полные губки, раздвинуть их, внимательно один за другим изучить все зубы, словно у скаковой лошади, а потом заявить, что никаких изъянов нет.
Вместо этого я улыбнулся и ответил спокойным голосом:
— С твоими зубами все в порядке. Они белые и ровные, безупречные, как жемчужины.
— В этом все и дело. Они не выглядят настоящими. Люди думают, что у меня вставные зубы.
— Никому в голову не может прийти мысль, что у такой молодой женщины могут быть вставные зубы.
— Шилсон Строуберри.
Как я ни напрягал свои мозги, не мог понять, о ком она говорит.
— Кто такая Шилсон Строуберри?
— Моя подруга, моего возраста, организует прыгательные туры.
— Прыгательные туры?
— Собирает группы тех, кто хочет прыгнуть с моста или откуда-нибудь еще, и возит их по миру.
— Я и представить себе не мог, что можно заработать на жизнь прыгательными турами.
— Дела у нее идут очень хорошо, — заверила меня Лорри. — Только мне не хочется думать, во что со всеми этими прыжками превратятся через десять лет ее груди.