— Свидетель Алексис Регио, выйди вперёд, — приказал Литапаст. — И расскажи то, что твой дозор обнаружил ночью ровно неделю назад.
Один из представителей многочисленного и довольно влиятельного аристократического рода — молодой рослый шатен в золочёном панцире и поножах вышел пред судом валкой кавалерийской походкой:
— Ровно неделю назад я со своим десятком выехал в дозор сразу после того, как колесница Гелиоса скрылась в водах Океана, — сказал он. — Часа через два после начала нашей смены мы услышали конский топот, удаляющийся от лагеря обоза в сторону мегарской границы. Я окликнул незнакомцев и предложил остановиться, чтобы они доложились о том, куда и зачем едут в такой поздний час. Вместо этого они прибавили скорость и оторвались от нас. Этими людьми были те, кто сейчас стоит перед вами, тысячники.
— Куда и зачем ты вёл свой отряд, Канонес Норит?! — спросил Литапаст.
— По приказу стратега Ритатуя Брети, в эту ночь мы с Медисом и братьями Гетидами выехали в имение нашего командира для транспортировки и охраны двух повозок хиосского вина, — спокойно ответил Кан. — Только отправились мы не через два, а через три часа после заката. Это могут подтвердить стратег Ритатуй, его сын Мариарх и вся охранная сотня.
— Возможно, этер Регио несколько напутал со временем вашей встречи, — улыбнулся Литапаст. — Но, в любом случае, имение всеми нами уважаемого стратега Брети находится в прямо противоположном направлении от того места, куда ты вёл отряд.
— Всеми нами уважаемый этер Регио, возможно, напутал не только со временем встречи, но и с отрядом, который встретил его дозор, — Кан с недоумением пожал плечами. — Мы после выезда никого не встречали, никто нас не останавливал и ни о чём не спрашивал. Возможно, потому, что мы ехали к Афинам, а не к Мегаре. Я не могу отвечать за всех, кого упустил дозор Алексиса Регио, я могу ответить лишь за себя.
В рядах тысячников послышались смешки — командный состав афинской армии умел ценить остроту. И не только остроту бронзы.
— Я что, по-твоему, слепой, что ли?! — поинтересовался этер, с намёком кладя руку на эфес меча.
— Нет, ты, этер, обладаешь воистину кошачьим зрением! — фыркнул Медис. — В полночь ты умудрился детально рассмотреть наши лица! Интересно бы знать, под клятвой свои слова подтвердишь?
— Медис, разве я давал разрешение вмешиваться в нашу беседу?! — с воистину надменным недоумением полюбопытствовал Кан, сверху вниз глядя на пастуха.
— Виноват, командир! Прошу прощения! — вытягиваясь по стойке смирно, отрапортовал богатырь Ойнейской филы.