– Это неправильная форма слова. Знаешь, тебе действительно нужно больше читать. Может, твой словарный запас улучшится, – заметил Дэмьен.
– Мамке твоей нужно больше читать, – сказала Шони, и они с Эрин разразились хихиканьем из-за очень плохой шутки «про маму».
Я была рада, что друзья забыли про меня и позволили спокойно поесть салат и подумать в относительном уединении, пока они спорили. Я жевала и пыталась вспомнить все слова молитвы очищения, когда Нала запрыгнула на скамейку рядом со мной. Она посмотрела на меня большими глазами-блюдцами, а потом прижалась и начала мурчать, как реактивный двигатель. Я не знаю почему, но от этого мне стало лучше. Когда зазвонил звонок и мы поспешили на урок, все мои друзья улыбнулись мне, тайно подмигнули и сказали: «Увидимся позже, Зи». Благодаря им мне тоже стало лучше, хотя то, что они использовали прозвище, которое мне дал Эрик, немного покоробило.
Урок испанского пролетел быстро: целое занятие мы учились говорить, что нам нравится и что не нравится. Профессор Гарми заставляла меня смеяться. Me gusta gatos (Мне нравятся кошки). Me gusta ir de compras (Я люблю ходить за покупками). No me gusta cocinar (Мне не нравится готовить). No me gusta lavantar el gato (Мне не нравится мыть кошку). Это были любимые фразы профессора Гарми, и мы провели час, придумывая собственные любимые фразы.
Я пыталась не написать что-то вроде Me gusta Erik… и No me gusta el vedma Aphrodite. Ладно, не уверена, что «ведьма» по испански – «vedma», но все-таки. В любом случае на уроке было весело, и я понимала все, о чем говорили в классе. Занятие по верховой езде пролетело не так быстро. Уборка в денниках помогала думать: я снова и снова вспоминала молитву очищения, но урок точно растянулся на час. В этот раз Стиви Рэй не пришлось приходить за мной. Я не потеряла счет времени. Когда зазвонил звонок, быстро убрала щетки, радуясь, что Ленобия снова позволила мне поухаживать за Персефоной, и волнуясь, потому что она сказала мне, что, возможно, на следующей неделе я начну ездить на лошади верхом. Я поспешила прочь из конюшни, надеясь, что в мире людей еще не очень поздно. Мне хотелось позвонить бабушке и рассказать ей, как хорошо я справляюсь с лошадьми.
– Я знаю, что происходит.
Клянусь, я чуть не подавилась.
– Боже, Афродита! Ты могла хоть звук издать или типа того! Ты что, наполовину паук? Ты перепугала меня до чертиков.
– Что не так? – промурлыкала она. – Нечистая совесть?
– Ух, когда ты подкрадываешься к людям, то пугаешь их. Совесть никак с этим не связана.