– Спасибо, Афродита, это мило с твоей стороны. Я наставница Зои, но уверена, ей будет приятнее, если ее сверстница покажет путь в ее комнату.
Это злость промелькнула в глазах Афродиты? Нет, мне показалось или, по крайней мере, я бы посчитала, что показалось, если бы мое странное чутье не говорило мне, что все наоборот. И мне не нужна была моя новая интуиция, чтобы понять, что что-то не так, потому что Афродита рассмеялась, и я узнала этот звук.
Чувствуя, словно кто-то ударил меня в живот, я поняла, что именно эту девушку – Афродиту – я увидела с тем парнем в коридоре!
Смех Афродиты, а за ним ее самоуверенное «Конечно же, я буду рада помочь ей осмотреться! Вы же знаете, я всегда готова помочь вам, Неферет» были такими же ненастоящими и холодными, как смехотворно огромные сиськи Памелы Андерсон, но Неферет лишь кивнула в ответ и повернулась ко мне.
– Теперь я оставлю тебя, Зои, – сказала наставница, сжав мое плечо. – Афродита отведет тебя в комнату, и новая соседка поможет подготовиться к ужину. Увидимся в обеденном зале. – Она улыбнулась теплой улыбкой мамы, и я почувствовала нелепое детское желание обнять ее и умолять не оставлять меня наедине с Афродитой. – С тобой все будет в порядке, – сказала она, словно прочитав мои мысли. – Увидишь, птичка Зои. Все будет хорошо, – прошептала она, и это прозвучало так похоже на мою бабушку, что мне пришлось заморгать, чтобы не заплакать. А потом она быстро кивнула Афродите и другим девушкам в знак прощания и покинула общежитие.
Дверь закрылась с приглушенным, мертвым звуком. Вот черт… Я просто хотела домой!
– Пойдем, Зои. Комнаты находятся в этой стороне, – сказала Афродита. Она жестом показала мне следовать за ней по широкой лестнице, начинавшейся справа от нас. Пока мы поднимались наверх, я игнорировала шум голосов позади нас.
Мы обе молчали, и я чувствовала такую неловкость, что аж кричать хотелось. Видела ли она меня тогда в коридоре? Конечно же, я не собиралась об этом упоминать. Никогда. Насколько я знаю, этого никогда не было.
Я прочистила горло и произнесла:
– Общежитие кажется милым. То есть оно очень красивое.
Она косо глянула на меня:
– Оно лучше, чем милое или очень красивое; оно потрясающее.
– О-о. Ну, приятно это слышать.
Она рассмеялась. Звук ее смеха был совершенно неприятным – почти фырканье, и он пополз по моей спине, как и в первый раз, когда я его услышала.
– Здесь потрясающе в основном из-за меня.
Я взглянула на нее, полагая, что она шутит, и встретилась взглядом с ее холодными голубыми глазами.
– Ага, ты меня правильно услышала. Это место крутое, потому что я крутая.