– Будто ты не заметил, – добавила Эрин.
– Если ты заговоришь с Эриком, это взбесит Афродиту, – задумчиво произнесла Стиви Рэй.
Все повернулись и уставились на нее, словно она только что заставила расступиться воды Красного моря или типа того.
– Это правда, – согласился Дэмьен.
– Истинная правда, – подтвердила Шони, а Эрин кивнула.
– Так ходят слухи, что он встречался с Афродитой, – сказала я.
– Ага, – согласилась Эрин.
– Слухи преувеличенные, но правдивые, – сказала Шони. – И потому то, что ты ему нравишься, еще лучше!
– Ребята, может, он просто смотрел на мою странную Метку, – вырвалось у меня.
– А может, нет. Ты действительно симпатичная, Зои, – сказала Стиви Рэй, мило улыбаясь.
– Или может, его привлекла твоя Метка, а потом он подумал, что ты симпатичная, и продолжил смотреть, – предположил Дэмьен.
– В любом случае, если он продолжит смотреть на тебя, это точно разозлит Афродиту, – сделала вывод Шони.
– А это хорошо, – добавила Эрин.
Стиви Рэй отмахнулась от их комментариев.
– Просто забудь про Афродиту и свою Метку и все такое. В следующий раз, когда он тебе улыбнется, поздоровайся. И все.
– Легче… – начала Шони.
– … легкого! – закончила Эрин.
– Ладно, – пробормотала я и вернулась к своему салату, отчаянно мечтая о том, чтобы вся эта ситуация с Эриком Найтом была такой беспроблемной, как они думали.
* * *
В обеде в Обители Ночи была одна загвоздка, как и в обеде в старшей школе Брокен Эрроу и в любой другой школе, в которой я ела: он заканчивался слишком быстро. А потом урок испанского пролетел в мгновение ока. Профессор Гарми была похожа на маленький испанский смерч. Она мне сразу же понравилась (ее татуировки были похожи на перья, так что она напоминала маленькую южную птичку), но она вела урок, разговаривая только на испанском. Весь урок. Наверное, нужно упомянуть, что испанского у меня не было с восьмого класса, и я честно признаюсь, что не уделяла ему тогда много внимания. Я совсем запуталась, но записала домашнюю работу и пообещала себе выучить слова из словаря. Ненавижу тормозить.
Вводный курс в верховую езду проводился в крытом манеже. Это было длинное низкое кирпичное здание у южной стены, присоединенное к огромному ипподрому. Всюду в нем стоял запах лошадей и опилок, смешанный с запахом кожи, из-за чего получалось что-то приятное, хоть ты и понимал, что часть этого «чудесного аромата» – навоз, лошадиный навоз.
Я нервничала, стоя радом с маленькой группой ребят внутри манежа, где нам приказал ждать высокий суровый старшекурсник. Нас было около десяти, и все мы были третьекурсниками. Этот раздражающий рыжий Эллиот стоял, прислонившись к стене и роясь ногой в опилках. Он поднял достаточно пыли, чтобы девочка рядом с ним чихнула. Она наградила его гневным взглядом и отошла на несколько шагов. Боже, он