Джошуа быстро представил Эолейра всем, с кем он не встречался раньше. Саймону граф сказал:
— Я уже успел многое услышать о тебе, с тех пор как приехал. — На его худощавом лице была открытая улыбка. — Может быть, у тебя найдется немного времени, чтобы поговорить со мной.
Польщенный Саймон учтиво кивнул:
— Конечно, граф.
Джошуа провел Эолейра к длинному столу, на котором в спокойном ожидании лежал Торн, неподвижный и пугающий, словно король на смертном ложе.
— Знаменитый меч Камариса… — сказал эрнистириец. — Я столько слышал о нем! Как странно видеть его и понимать, что он выкован из металла, как любое другое оружие.
Джошуа покачал головой:
— Не совсем так же.
— Могу я потрогать его?
— Конечно.
Эолейр едва смог оторвать рукоять от каменного стола. Когда он пытался сделать это, вены на его шее вздулись от напряжения. Наконец он сдался и потер сведенные судорогой пальцы:
— Он тяжел, как мельничный жернов.
— Иногда. — Джошуа похлопал графа по плечу. — А иногда легче гусиного перышка. Мы не знаем почему и не знаем, чем он может помочь нам. Но это все, что мы имеем.
— Отец Стренгьярд рассказал мне о пророчестве Ниссеса. Думаю, мне есть что сообщить вам о Великих Мечах. — Он оглядел зал. — Если только сейчас подходящее время.
— Это военный совет, — просто сказал Джошуа. — И здесь можно говорить все, что угодно. А мы рады любым известиям о Великих Мечах. Кроме того, мы бы хотели услышать что-нибудь о вашем народе. Лут погиб, и мы выражаем глубочайшее сочувствие по этому поводу. Он был прекрасный человек и хороший король.
Эолейр кивнул:
— И Гвитин, его сын, тоже мертв.
Сир Деорнот, сидевший рядом с графом, застонал:
— Боже мой! Он вышел из Наглимунда перед самой осадой. Что случилось?
— Его поймали и зверски зарубили солдаты Скали. — Эолейр опустил глаза. — Они швырнули его тело у подножия горы, словно мешок с падалью, и уехали.
— Будь они прокляты! — зарычал Деорнот.
— Мне стыдно называть их соотечественниками, — сказал молодой Изорн.
Его мать согласно кивнула:
— Когда мой муж вернется, он разделается с Острым Носом и его отребьем. — В ее голосе была такая уверенность, как будто все это было столь же неотвратимо, сколь и предстоящий восход солнца.
— Мы все здесь соотечественники, — сказал Джошуа. — Все мы один народ, отныне и в будущем, мы вместе бьемся с общим врагом. — Он показал на стоящие у стены сиденья. — Садитесь все. Приходится обходиться без помощи слуг — чем меньше лишних ушей, тем легче нам будет открыто говорить обо всем.
Когда все наконец расселись, Эолейр подробно рассказал о событиях в Эрнистире, начиная с бойни на Иннискрике и смертельного ранения короля Лута. Вдруг за стенами раздался какой-то шум. Через мгновение в дверь ввалился старый шут Таузер. За ним бежал Сангфугол, отчаянно тянувший старика за рубашку.