Содержание бригады обходилось в 173 тыс. туманов ежегодно[316]. За основание расхода денег на содержание бригады принимался бюджет, ежегодно представляемый Домантовичем с подробным обозначением всех статей содержания бригады. Важно отметить, что перерасхода в общей сумме бюджета не было, напротив, по некоторым отдельным статьям был излишек, достигаемый рациональным ведением хозяйства.
Как мы упоминали выше, казачьи части состояли из мохаджеров, людей, уже получавших до того времени довольно большое содержание. Поступив в бригаду, многие из них стали получать жалование гораздо меньше прежнего, тогда как их служебные труды стали значительнее. Добросовестное отношение мохаджеров к службе, достойное поведение дали возможность командиру бригады повышать некоторых из них на должности начальствующих лиц. Этим отчасти удалось устранить неравенство в размере прежнего и нового содержания. Второй полк уже в конце первого года был полностью укомплектован достойным офицерским составом. При этом, повышая жалование новым офицерам, Домантович не выходил за рамки, предусмотренные бюджетом. Экономия в других расходах позволяла высвобождать средства для вышеуказанной надобности.
Итак, исправная трехлетняя служба мохаджеров и волонтеров, под непосредственным руководством полковника А. Домантовича, вполне доказала свою прочность и целесообразность существования не только перед Россией, но и перед персидским руководством. Изначально сомнения русских инструкторов, вызванные составом формировавшейся бригады, еще более усилились при знакомстве с характером ее чинов. Однако в своем отчете Домантович сообщает, что «подозрительная былая нравственность, легкое отношение к казенной и вообще чужой собственности, попросту говоря, воровство, их, приводящая в отчаяние, небрежность в носке платья и оружия и полное непонимание требований чистоты, теперь покажутся невероятными при взгляде на безупречную внешность казака, также как и на всегда отменную чистоту казарменного помещения. Также, вспоминая первое время занятий с казаками, то малодушие, которое они выказывали на конных учениях, где, не слушая никаких запрещений, разбегались, при виде упавшего с лошади товарища, трудно поверить, чтобы эти, в настоящее время, отчаянные и ничем неудержимые наездники были одни и те же лица. Их лихость и беззаветная отвага, по праву дает им самое почетное место в ряду кавалеристов всех европейских армий. Наряду с этим, у них явилось гордое сознание достоинства своей части, уважение и доверие к своим начальникам и вообще все качества хорошо дисциплинированного войска»