Спрашивать было больше не о чем, оставалось только выполнять приказ. Солдаты, кроме обычного стрелкового вооружения, имели 30-миллиметровые гранатомёты, магнитные мины и несколько ранцевых огнемётов. Но противотанковое оружие было эффективно на небольшом расстоянии. Сумеют ли группы ворваться на позиции, смяв кольцо охраны?
Холм возвышался среди снежной равнины мрачной тёмной массой, где снег частично растаял и был закопчён от огня и дыма. Изредка из траншей вылетали осветительные ракеты. То в одном, то в другом месте стучали короткие пулемётные очереди.
Группа лейтенанта сумела подползти на сто шагов и замерла в снегу. Вокруг было минное поле. Русские об этом знали и держали здесь не слишком многочисленные посты. Слышался негромкий разговор пулемётчиков, виднелся огонёк махорочной цигарки.
Затем прошёл дежурный офицер, о чём-то поговорил с пулемётчиками и двинулся дальше. При свете взлетевшей ракеты Гельмут отчётливо разглядел светлый полушубок русского офицера и меховую шапку. Медлить дальше было нельзя — группа находилась слишком близко к русским.
Двое солдат подползли к пулемётчикам с тыла. Это были единственные уцелевшие разведчики дивизиона, умевшие бесшумно приблизиться к врагу. Две тени в маскхалатах метнулись к расчёту «Дегтярёва» и ударами ножей уничтожили обоих русских.
Группа, пригнувшись, добежала до траншеи и замерла, прислушиваясь к ночным звукам. Кажется, всё шло пока удачно. Теперь осталось выждать несколько минут, чтобы нанести удар одновременно с двумя другими группами. Гельмут разглядел в бинокль русскую «тридцатьчетвёрку». Она стояла на краю капонира метрах в восьмидесяти от траншеи.
Кумулятивный заряд гранатомёта на таком расстоянии был способен пробить лобовую броню и поджечь танк. Но неподалёку могла располагаться другая «тридцатьчетвёрка». Чтобы излишне не рисковать, лейтенант приказал второму гранатомётчику и нескольким солдатам продвинуться глубже.
В эту минуту раздался взрыв, и поднялась стрельба в том месте, где располагалось русское боевое охранение.
На башне «тридцатьчетвёрки» откинулся люк и показалась голова танкиста. Гранатомётчики сработали, не дожидаясь команды. Два кумулятивных заряда, весом 800 граммов каждый, ударили в корпус машины, пробивая броню струёй раскалённого газа. Клубящееся пламя сжигало всё внутри танка, убивая в считанные секунды экипаж. Через верхний открытый люк сумел выскочить лишь сержант — командир башни.
Шипя, вспыхивали снарядные гильзы. Взорвались сразу несколько фугасных снарядов, сотрясая машину. Язык пламени вырвался из люка, горящая «тридцатьчетвёрка» осветила всё вокруг. Вдоль траншеи бежали на подмогу пулемётчикам двое десантников.