С часок посидели, позавтракали подогретой рисовой кашей с мясом, трофейными консервами.
Пришёл раскрасневшийся с мороза командир второй роты Родион Соломин, сообщил, что пока тихо. Протянул Кире Замятиной шоколадку в яркой фольге.
— Угощайся, Кира. Ребята в полевой сумке у немецкого офицера нашли.
— У мёртвого фрица шоколад забрали и мне в подарок принесли. Спасибо за внимание.
Лицо старшего лейтенанта Соломина побагровело. Он воевал с прошлой зимы, дважды был ранен и много чего нагляделся за год войны. Скулу пересекал шрам, след осколка, угодившего в лицо. Часть зубов ему удалили, вставили железные, старившие молодого двадцатичетырёхлетнего парня. Шоколадка осталась лежать на столе, а Родион пробормотал:
— Видать, мёрзлой конины барышне не пришлось попробовать. Ладно, сами съедим с чаем.
Сержант Замятина сделала движение, чтобы встать из-за стола, но перехватила откровенно неприязненный взгляд разведчика Петра Бельченко. Поняла, что если уйдёт, отношения с офицерами батальона безнадёжно испортятся. Да и черт с вами! Смотрят, только что слюни не пускают!
Поборов самолюбие, с усилием изобразила улыбку, адресованную капитану Шестакову.
— А вам, товарищ комбат, немцы прозвище присвоили — Снежный Лис. Оценили внезапный удар по их дальнобойной батарее.
— Немецкий язык знаешь? — быстро спросил Шестаков, закуривая папиросу. — Только это не батарея была, а усиленный дивизион. Где немецкий язык выучила? В медучилище?
Кира Замятина знала немецкий в пределах средней школы, кое-какие слова выучила за четыре месяца пребывания с санбате. Ей стало неудобно, что ради ненужного комплимента она ляпнула про немецкий язык.
Пришлось выкручиваться. Нахваталась всего понемногу на фронте. Но это разрядило обстановку. Ординарец принёс горячий чайник, и Кира с облегчением разломила на дольки злополучную шоколадку.
Затем все понемногу разошлись. Должно быть, Калугин, Соломин, да и остальные догадывались, что комбату нравится медсестра, и он не против побыть с ней. Она слышала, как начальник разведки Петя Бельченко, совсем ещё мальчишка, важно инструктировал сержанта-радиста:
— Ты Андрея Михайловича по пустякам не беспокой, пусть отдохнёт как следует. И чтобы всякие-разные без дела не шатались. Если фрицы не полезут, до вечера все отдыхаем.
Кира Замятина отхлебнула холодного чаю. Конечно, сейчас комбат придвинется поближе, нальёт в кружки рома и предложит какой-нибудь дурацкий тост. А когда они выпьют, пожалуется на одиночество и полезет обниматься. Перед этим отпустит пару неуклюжих комплиментов и сообщит, что Кира ему очень нравится. А дальше раздевайся и ложись с ним — как-никак, а он её начальник. Командир отдельного штурмового батальона, а она всего лишь медсестра.