А потом, несильно ударив по столу, приказал пробегавшему мимо слуге:
— Две бутылки вина… и бокалы, — а поглядев на засаленные кружки у посетителей по соседству, брезгливо добавил: — те, что почище.
При этом Люциус бросил на стол в оплату заказа крупную монету, и этот жест его оказался очень убедительным: все им запрошенное было весьма скоро подано. А еще через несколько мгновений, архидьякон, с нотками легкой печали во взоре, мог наблюдать, как Дэве откупоривает одну из принесенных бутылок и торопливо разливает вино в два, как ни странно оказавшихся действительно чистыми, стакана.
— У вас, наверное, сложилось обо мне плохое мнение? — проговорил Адам, перехватив взгляд Люциуса.
— О нет, уверяю вас, — успокоил его архидьякон, — люди порой так изменчивы, непостоянны, что устойчивому о них мнению я всегда предпочитаю сиюминутное впечатление.
— В таком случае сейчас я произвожу наихудшее, — заметил Дэве.
Люциус улыбнулся. Поначалу его беспокоила возможность продолжения начатого в феврале противостояния с Дэве; затем он расстроился тому, что констебль так опустился,… но в итоге все оказалось именно так, как ему и было нужно.
«Дэве больше мне не противник; и, к тому же, несмотря на свои низменный образ жизни, он сохранил остроту ума и ясность суждений», — решил архидьякон. — «Отлично!».
А вслух, продолжая разговор, произнес:
— И вы продолжите так думать, даже если я… предложу вам работу?
Дэве поднял на Люциуса удивленный взгляд.
— Работу?
— Да, — ответил тот, — я хочу узнать о судьбах герцога Бэкингема, Ребекки Эклипс, Жанны Обклэр, некоего конюшего Кристофера, Мортимера Култа и миссис Скин за последние два месяца. А также разузнать всё о Мери Сертэйн и об известном вам письме, в коем сообщалось о смерти барона Анкепа за два дня до! того, как она, в самом деле, его настигла.
Констебль даже присвистнул, услыхав этот поток имен, а потом ненадолго задумался.
— О Ребекке, — наконец заговорил Дэве, — я могу рассказать вам прямо сейчас. Ее семья живет здесь неподалеку и о ней тут известно всё, хоть этого всего не так уж и много: девочка повредилась рассудком и, как всякий страдающий подобным недугом, находится в Доме скорби.
Дэве подумал еще минутку.
— Что же до Бэкингема, — продолжил он, — то сплетни о вас герцог распускать перестал. Однако на вашем месте я бы не расслаблялся: свое поражение на дуэли и все былые с вами неурядицы он еще припомнит, и, хочу заметить, в самый неподходящий для вас момент. Бэкингем не замолчал — он всего только затих; опять же, если можно назвать затишьем кутежи и бесшабашные гулянья представителей золотой молодежи Лондона.