Вот я сам себе устроил собрание и политинформацию!
Любая религия неполноценна, если она выделяет человека из Природы.
В городах нет бога! Потому-то и придумали церковные храмы — рупор, через который пытаются докричаться до «Спасителя». Но обратной-то связи нет!
Мне представляется большая зловонная лужа. Я знаю, что там плавает рыбка: она иногда всплывает, чтобы глотнуть воздуха. Я для неё — бог! Но что я могу сделать реально? Только посочувствовать и поскорее забыть? Наверно также бог сочувствует горожанам.
Здесь, среди природы, мне не надо молиться. Я живу здесь бок-о-бок с богами. Я могу пожелать доброго утра воронам, а горам — вечности, я могу помочь мышке и покормить хорошими дровами огонь. Главное — никому и ничему не мешать жить. Все здесь меня чувствуют, все знают мои нужды и при необходимости тоже постараются помочь. Потому что всё здесь — бог и я — часть его!
Наверное, будет верным утверждать, что человек — равная и равноправная единица среди всех живых существ земли. Все хотят жить и все имеют равные права на это. Но, куда там! Люди не считают равными даже других людей, что уж говорить о зверях и травах…
Мы — часть живого, разумного мира, который, как и мы, испытывает рождение и смерть, радость и горе, боль, отчаяние и любовь. Более того, этот мир породил нас, и мы обязаны уважать и почитать родителя!
Сегодня уже в четвёртый раз смог самостоятельно получить огонь трением! Навык приобретается большим трудом, но теперь я знаю, что умею это делать.
Да, сколько изменений человеческой жизни принёс технический прогресс! Тысячелетиями люди считали огонь чудом и молились на него, теперь об огне просто не думают — он «подчинён», он «служит» людям. Но вместе с приобретёнными удобствами мы потеряли нечто большое, может быть главное…
Научившись высекать искру, человек почувствовал себя почти равным богам! Имея в кармане коробок спичек, мы вообще перестали думать о боге.
На этом записи в тетради с Лабазной мари обрываются. Перечитав чистовик, я понял, что автор записок вовсе шаманом не являлся. Он просто покинул социальную среду, чтобы в таёжном безлюдье разобраться с накопившимися вопросами. Каждый читатель сам решит, нужно ли это ему и в какой мере. Замечу лишь, что пока вникал в суть карандашных записей, чтобы набить их на клавиатуре, я и сам стал видеть мир с несколько иной точки зрения. Теперь события в политике, в семье и собственный прожитый день я оцениваю совершенно иначе, чем до того, как взял в руки старую тетрадь в тёмно-коричневом коленкоровом переплёте.