— Хм, а чем собственно ее взгляд отличается от той части взглядов философа, где он говорил о том, что «за нами остается невообразимая масса упущенных возможностей, а перед нами простираются в том же количестве новые»? — возразил Макс и выглянув из-за кресла, ехидно добавил: — Ну признай! Тебя подкупило то, что в качестве двух своих примеров она привела твои старые статьи: про неудачные обыски и необычного преступника?
— И это тоже, — не стал лукавить Константин, — но главным образом то, что это хороший повод еще раз предложить тебе забыть о своем разрыве. Заметь! Ты только что, впервые за долгое время, искренне улыбался. И это при том, что описание гадалки чем-то напоминает ту, из-за которой ты болел последние месяцы.
Но Макс, резко помрачнев, уже снова откинулся в кресле.
— Ты не знаешь того, что знаю я, — тихо сказал он.
— Говори, — коротко предложил Константин.
— Тот юрист… Он все же сделал своей девушке предложение, но знаешь, что я прочел в его дневнике, когда переписывал эти записи? «Кажется та восхитительная девушка, — гадалка, — была самым настоящим идеалом. Я все время ее вспоминаю, но, как это ни прискорбно и в точности как она предсказала, я ее упустил, даже не заметив этого. Не знаю буду ли я счастлив теперь… зная ее».
Константин хотел бы продолжить знакомство с материалами коллеги историей молодой гадалки, но ничего более того, что тот уже знал, Макс предложить не мог. Ни он сам, ни полиция, ни ее последний посетитель, который и заявил о ее исчезновении, несмотря на тщательные поиски и расспросы, не смогли установить ни прошлого этой девушки, ни ее будущего. А так как встреча с руководителем отдела разработок НПО «Технология» у Макса еще не состоялась, то Константину оставалось довольствоваться лишь продолжением лекций профессора философии.
***
Добрый день, господа учащиеся! Сегодняшнюю лекцию мы начнем без долгих вступлений и лишних предисловий, а говорить будем о понятиях. Надеюсь всем нам известно, что в процессе мышления мы пользуемся в основном понятиями и образами. С последними все относительно просто: все нами воспринимаемое, будь то окружающая объективность или субъективные чувства, становится образами, доступными мышлению в виде представлений, которые мы можем вспомнить, а то чего мы никогда не воспринимали — в виде фантазий, собранных из чего-то ранее воспринятого, которые мы можем вообразить. Вспомните прошлую лекцию, там мы о чем-то подобном уже говорили.
С понятиями дело обстоит несколько сложнее, хотя бы уже потому, что даже говоря об образах, мы оперировали множеством слов, которым имеем какое-то понятие. И порой, несколько слов понимаются нами в одном и том же смысле, или же наоборот, несколько неодинаковых понятий выражаются одним словом. Возможно, кто-то из вас понимает слова «представление» и «воображение» одинаково. Дело в том, что понятия существуют для чего-то нами воспринимаемого, чего-то, чего мы воспринимать вовсе не способны и для чего-то, что вроде бы воспринимается, но не столько чувственно, сколько в сравнении с морально-нравственными ценностями индивидуально каждого. И если первые понятия, — яблоко, боль, — довольно просты и понимаются абсолютным большинством без явных различий, то вторые и третьи, — справедливость, мир, дружба, честь, любовь, — имеют в пониманиях некоторую, порой весьма значительную, разницу. Впрочем, столь сложных понятий мы касаться не будем, а возьмем что-нибудь попроще.