Следующее, и последнее в этой группе, понятие «хочу» и, ни много ни мало, «воля», как его пара. Это понятие относится непосредственно к самой цели, от сравнительно малой, вроде похудения или отказа от курения, до глобальной, например, изменение мира. Стоит отметить, что понятие «хочу» выше, чем понятие «надо». Оно не ограничено установленными порядками и нормами. Кроме того, если «надо» может являться двигателем к свершениям, имеющим значение лишь для конкретного лица и его ближайшего окружения, — например, карьера, — то «хочу» способно изменить жизни целого города, страны и даже всего мира. Все революции и войны, какими бы жестокими и убийственными они ни были, всегда являют собой передел мира и почти всегда начинаются с чьего-то «хочу» и по его воле. Справедливости ради отметим, что порой цель «хочу» может быть столь высокой и трудной, что для достижения ее необходима объединенная воля сразу множества людей, которые хотят одного и того же. Или могучая воля поистине великого человека, который сможет возвести для всех остальных в разряд «надо» достижение того, чего он «хочет».
Теперь, как я и обещал, коснемся понятий «возможно» и «вероятно». Многие тренинги, программы саморазвития, психологические практики советуют ставить перед собой лишь реальные, то есть «возможные» цели, и определяют их следующим образом: это все то, что кем-то уже было достигнуто и тем, следовательно, доказано, что цель является достижимой. Все остальное, общество называет «невозможным», а людей, которые ставят перед собой целью достижение чего-то принципиально нового, выходящего за рамки, клеймит, в лучшем случае — фантазерами, а в худшем — сумасшедшими. И тут мы впадаем в ошибку, ведь ясно же, что в каждой сфере должен был быть свой первопроходец, достигнувший того, что остальными считалось невозможным. Ошибка на виду, но продолжает иметь место. Общество видит смысл жизни не в расширении границ возможного, а как можно более спокойной и удобной жизни в уже существующих рамках, убеждая людей незаурядных в том, что за рамками лежит «невозможно», из-за чего последние испытывают то неприятное чувство, которое психологи называют фрустрацией — опустошение или ожесточение от сознания недостижимости поставленной цели. А ведь всего-то и нужно, в данном случае, заменить слово «возможно» на «вероятно», тогда для тех, кто мыслит в рамках ограниченного «надо» какое-либо положение будет считаться «невозможным», а для тех, кто мыслит свободным «хочу» — всего лишь «маловероятным».
К сожалению, повторяю, наше общество ограничено. Оно лежит в рамках «надо» и «возможно», лояльно относится к «желаниям» и «потребностям», которые так просто контролировать с помощью универсальной «нужды» — денег, — и нещадно критикует «хочу», которое так редко можно купить и которое способно изменить такой привычный порядок вещей.