На площадке творилось черт-те что. К и без того шумной компании присоединились вооруженные, загорелые, разномастно одетые люди, вылезшие из вертолета Ларинчи — телохранители шейха. Они столпились неподалеку от американцев, исподлобья их изучая.
Шейх горестно возвел глаза небу, вопрошая Аллаха, за что ему все это? После чего накинул на себя белое полотно, ловко обернув его вокруг тела. И спустился вниз.
Пока он дошел до конца лестницы, перепалка переместилась вместе с участниками в просторный холл. Агент уверенно шел вперед, сопровождаемый двумя амбалами с армейскими карабинами в руках, а Ларинча, взбешенный бесцеремонностью незнакомца, яростно сыпал проклятиями в его адрес, пытаясь добиться, какого черта тот здесь делает.
Агент, увидев сходящего Акбарса, направился прямо к нему, нимало не обращая внимания на хозяина. Шейх отметил, что посланник Конклава неплохо владеет собой, и что он весьма харизматичен, властность проглядывалась в каждом его движении, каждом взгляде.
Акбарс придал себе как можно более важный и высокомерный вид, встречая его.
— Акбарс! — проорал Ларинча, плюя на все законы вежливости и уважения. — Какого дьявола происходит?! Кто это хмырь, и по какому праву он врывается в мой дом?!! Или это уже не мой дом? Что все это значит?!
— Спокойнее, любезный, — холодно прервал его агент. — Меньше импульсивности, больше разума. Запаситесь терпением, в конце концов. Я здесь по особому поручению господина Тхао. Ведь вы знакомы с господином Тхао, уважаемый Акбарс?
Шейх медленно кивнул, соглашаясь. Агент продолжил:
— Я здесь затем, чтобы следить за безопасностью господина шейха. Хотя, как я успел заметить, шейх уже и сам вполне озаботился своей безопасностью, — он тонко улыбнулся. От его улыбки у шейха волосы на загривке зашевелились.
— Акбарс, что все это значит? — устало повторил Гарсия. — По-моему, я и так приволок сюда кучу ваших людей, эти-то к чему?
— А вот это уже ни от кого не зависит, только от желания господина Тхао уберечь своего дорогого партнера.
— Гарсия, все в порядке, — простер ладонь к эквадорцу шейх. — Спасибо тебе за помощь и гостеприимство, и прости за беспокойство…
— Да уж… — проворчал толстяк. Ему не нравился этот наглец, явившийся незваным гостем, и по виду чистокровный гринго, но он отчетливо, нутром битого хищника почуял, что этот человек слишком опасен, чтобы возражать ему. Возможно, даже опаснее самого Ларинчи.
— Позвольте представить… как вас представить? — шейх обратился по очереди к Ларинче и агенту, мысленно воздавая хвалу Великому, что первая буря миновала.