— У вас есть еда…
— А ты не пробовал кушать без рук? Вот и мы не стали.
Конвоир заколебался. Потом достал из кармана брусок рации, и спросил разрешения развязать нам руки. Выслушав ответ, вздохнул, и приказал тем двоим войти, закрыть за собой дверь и держать нас под прицелом, пока мы будем есть. И уж затем распутал веревки.
После неспешной трапезы он вернул нас в прежнее состояние, и куда-то повел. Двое его товарищей шагали за нашими спинами. Вначале шли по знакомому отрезку коридора. Но не доходя до лестницы, ведущей к наружной двери, мы свернули направо. Миновали несложный лабиринтик сумрачных коридоров. Такое впечатление, что они более чем наполовину опущены в землю. Финишем служила безликая комната средних размеров. В ней и ждал нас Лайон.
— Доброго утра. Рад видеть вас во все еще добром здравии, друзья мои. Надеюсь, я вас не сильно потревожил?
Еще и издевается, падаль!
— Нет, что ты, какие беспокойства среди друзей! — съязвила де Ла-Санио. — Джек, у тебя в гостях так мило, что лучшего не стоит желать! Чтоб ты сдох! — и все это, не убирая с лица радостной и наивной улыбки. Браво, Алессандра!
— Ну… раз так, то думаю, вы не откажетесь принять участие в небольшом развлечении? Чтобы развеять скуку дней, так сказать?
— Что ты имеешь в виду, шпион? — подозрительно спросил я. Интуиция издала тревожный звоночек.
— Да ничего особенного, — располагающе улыбнулся Джек. — Так, своего рода гладиаторские бои. С тобой в главной роли, подполковник.
— Ты сошел с ума, Джек? — высказала свое мнение девушка. Я ее поддержал.
— Лайон, я не собираюсь участвовать в ваших идиотских игрищах. Мне кажется, что вы заблудились эпохой.
Американец доверительно придвинулся ко мне, и посмотрел на меня снизу вверх:
— Знаете, Беркутов, мне это тоже не совсем по вкусу. Но порой приходится делать неприятные вещи. Старая истина — хлеба и зрелищ. Я человек цивилизованный, но вот шейх и его эквадорский друг… да и мои ребятки не прочь поразвлечься. Их давно интересует, что такое русский офицер спецназа. Почему же я должен ссориться с нашими гостеприимными хозяевами из-за такого пустяка? Поймите, вы мне не нужны, по большому счету, Беркутов. Не тешьте себя надеждами, не тешьте себя своей призрачной значимостью.
— Я могу отказаться?
— Нет, — покачал головой Лайон. — И условий вроде вашей свободы в случае победы тоже не ставится, — он этак сожалеюще пожал плечами. — Никто не обещал, что этот мир может быть справедливым. Вы игрушка, Александр. И не списывайте этот факт на мое к вам отношение, — он подошел еще ближе, поднялся на цыпочках к моему уху, и прошептал. — И не дай бог вам, подполковник, сказать лишнего. И ты, и девчонка проживете ровно столько, сколько времени потребуется на полет пули, мне же ты не причинишь большего, чем легких неудобств.