* * *
— …развязать его, он больше не опасен. Его больше нет.
Боже, как болит голова! В глазах стоит непрерывная рябь, туманящая мысли. Уши забиты непрерывным, утомляющим шумом. Слова, сотни слов, тысячи неразборчивых слов… Муть перед глазами становится четче — я вижу непрекращающийся поток ежесекундно сменяющихся движений и действий, лиц и силуэтов. Это не просто выверт раздраженных нервов, это нескончаемая череда полупонятных картин чьей-то жизни, размывающихся до полной неразличимости.
— Уже почти закончили, Чак! — чей-то довольный голос. — Три минуты на финальную программу — и новенький, с иголочки, гражданин Соединенных Штатов Америки готов к употреблению…
Сквозь стеклянистый звон внутри черепной коробки я стал переваривать смысл происходящего. Этот голос мне знаком, и чем-то смутно отдаются в памяти, в возвращающемся сознании, его странные слова. Какое программирование, какой гражданин? Я… где я? Нет, это, кажется, помню — крохотный кабинет, кресло по центру и в нем я. Так кто я? Всплыло имя — Джастин… Мое? Смутно… Отрешился от отвлекающих голосов, и стал анализировать ситуацию. Первый вопрос — кто я? Отвечу — получу ответы на другие…
Стеклянистый звон в голове усилился, потом я испытал что-то вроде мгновенного шока, словно от неощутимого, но мощного удара… И в голове начало раскручиваться свернутое в точку объемное пространство, заполненное яркими цветными и черно-белыми картинами — будто перед моим внутренним взором стремительно проносили огромное полотнище… и я впитывал все, что видел на нем, как губка…
Я… я… Я — Беркутов Александр Матвеевич, русский, родился в России, в городе Новосибирск, мне тридцать пять лет, служил в армии, спецназ ВДВ, потом попал в СОБР, в 2002 году командирован в Интерпол по программе «Тень», в данный момент мое звание — подполковник, а нахожусь я…
Вспомнил! Вспомнил, черт возьми!! Эти несвязные крохи воспоминаний словно пробили брешь в из рук вон плохо возведенной плотине, и вызвали целую лавину моих… МОИХ воспоминаний. Все, что произошло за последние несколько дней, все, что этому предшествовало, вообще все… Мир стремительно вставал на ноги, вызывая головокружение и радость, счастье — помню, все помню! Едва последний фрагмент мозаики занял свое законное место, я с удовольствием подумал — ну что, шпион, теперь будем играть по моим правилам?
Что-то у него пошло неправильно. Или препарат перепутал, или дозу, или его действие не абсолютно, недаром Лайон оговорился, что оно ПРАКТИЧЕСКИ стопроцентно. Может, мне повезло угодить в ту категорию, которая и подразумевается под этим маскирующим «практически»… не все ли равно?