Как теперь Ганс и предполагал, дверь, доставшаяся Герде, уводила в еще один коридор, отделанный уже розовым мрамором, то есть, похоже, начинались хозяйские апартаменты. Зеленый огонек на экране мерцал в десятке метров от капитана, но это если по прямой, а таковых в доме почти не существовало. А рядом биоэлектроемкостный локатор отслеживал некий подвижный объект. Совсем рядом с Гердой. По карте было не понятно, что там творится, но у Ганса засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.
Он с места ринулся к противоположному концу коридора, вихрем промчался по первому этажу особняка — в смысле, ему пришлось изрядно покрутиться, пытаясь сориентироваться, куда направляться далее.
И вот долгожданный финиш…
— Брось оружие, легавый! — визгливый вскрик заставил Ганса затормозить на пороге комнаты, пол которой устилали два трупа, один рядом с другим. Мимолетный косой взгляд выяснил — работа Герды.
Затем Ганс молча уставился на усатое жирное лицо, опустил взгляд по бычьей шее, пестрой безрукавке, провел его вдоль толстой волосатой руки, и остановил наконец на большом черно-серебристом пистолете, дрожащем у виска напарницы. Рубиновый огонек лазерного прицела как привязанный следовал взору.
— Стреляй! — выкрикнула девушка по-немецки. Она прекрасно понимала, что если Берн выполнит требование Ларинчи — а это оказался именно он — то они оба отсюда живыми не выйдут уже никогда. В случае выстрела Ганса шансов выжить у нее было несравненно больше.
Ганс приподнял ствол, и луч лазера замер на лбу мафиози.
— Отпусти девушку, — тихо и вежливо попросил он по-испански. — Я даю слово, что не трону тебя. С тобой будет разбираться суд, а не мы. Отпусти ее.
— Рога дьявола тебе в задницу! Брось пушку на пол, и протяни руки перед собой, чтобы я их видел! Тогда, может, и отпущу! — Гарсия был предельно взвинчен. И без того сально лоснящееся лицо покрылось каплями пота. Он был обложен со всех сторон в СВОЕМ собственном доме, и был близок к нервному срыву, это было очевидно. Ганс в свое время проходил курсы по переговорам с террористами, но SSI больше специализировалась по силовому пресечению террора и захвата заложников. И в данный момент времени немец не горел желанием затевать с преступником долгие муторные разговоры «за жизнь», по выражению Беркутова, а хотел элементарно всадить этому дону пулю в лоб.
— Повторяю, успокойся, опусти ствол, и отпусти ее. Я редко повторяю дважды… — прорычал Ганс, и точка лазерного прицела доплясала до переносицы эквадорца, словно индийский знак застыв между сведенных жидких бровей мафиози.