Но вернемся к нашему неутомимому шутнику капитану Пекоцу. С его же собственных слов следует, что он просто подъехал к дворцу, возле которого скучали немецкие часовые, раздосадованные тем обстоятельством, что они оказались отстранены от вакханалии повального грабежа, царящей в Коссове. Не оглашая окрестности воинственными воплями, без особой помпы люди капитана попросту перерезали им глотки выстрелами лазерных ружей. Потом егеря, оставив на дороге небольшой заслон, вошли во дворец и, не производя лишнего шума, принялись убивать всех одетых в серую форму немецкой армии и при этом не имеющих на плечах офицерских погон. Да и было там этих тыловиков всего несколько человек, поскольку основная часть интендантского подразделения в тот момент грабила местечко Коссово и окрестности, и была этим фактом счастлива.
Но сам интендатуррат, как и положено скупому рыцарю, чахнущему над златом, оказался все-таки на месте. И злато тут употреблено не в качестве идиоматического выражения. Коссово – это местечко с преобладанием еврейского населения, а где это народец, там и злато. Видимо, мелким начальникам (вроде майора интендантской службы) позволены не все виды грабежей, или этот деятель не поделился с кем-то из своих покровителей. Да только совесть у этого Франца Фукса была нечиста даже перед своими, поэтому он воспринял ворвавшихся к нему егерей как представителей немецкой тайной военной полиции, которые пришли по его душу как раз из-за этого золота.
И только увидев парящие мотолеты, услышав русскую речь своих пленителей, он понял, что что-то тут не так. Однако он еще долго не мог поверить, что его захватили люди, которые считают себя русскими. Одним словом, и смех и грех! Мне капитан Пекоц объяснил, что взял это сокровище за цугундер только потому, что знает дивизионный интендант о делах своей дивизии, быть может, не меньше начальника штаба, только вот допрашивать хозяйственника, который не привык терпеть боль и насилие, будет проще, чем кого-то из боевых офицеров. Чуть надавил – и тот раскололся до самого пупа. Но этим мы должны будем заняться потом, уже в Ивацевичах, а пока пусть посидит связанный в коляске конфискованного у его же команды мотоцикла и подумает о своих скорбных делах.
Явление нашей основной колонны в местечке тоже произошло по схеме «снег на голову». Первыми в Коссово въехали мотолеты с егерями, которых мародерствующие немецкие солдаты приняли за своих, не обратив на них внимания. Да не до каких-то посторонних мотоциклистов там было, пусть они и три раза СС, ибо когда на центральную улицу городка ворвались наши танки с десантом и грузовики с мотострелками, там творился настоящий Содом и Гоморра. Мычали угоняемые от домов коровы, блеяли бараны, кудахтали куры, крякали утки, гоготали гуси, причитали заламывающие руки хозяйки, а откуда-то совсем неподалеку раздавались звуки творящегося насилия, треск разрываемой одежды, визг и вопли насилуемых девок, а также глумливый гогот торжествующих насильников.