«У неё есть дом. И всегда будет, пока я жив… — отец закашлялся; мама встала и подала ему бокал. Половину он расплескал себе на рубашку. Поморщился от досады. — Ей хорошо здесь. Правда, Уна? Кинбралан — немного мрачное место для девочки, но…»
«Немного?» — переспросила мама. Я удивилась: никогда не слышала от неё такого едкого тона.
«Да, немного, — тихо, но твёрдо сказал отец. Он постоянно смотрел на маму — а она постоянно отводила глаза. Мне это не нравилось. — Уна выросла в Кинбралане и была здесь счастлива. Я считаю, что со свадьбой ей незачем спешить. Это успеется. А что до дорелийцев — мы живём не вплотную к границе, чтобы их опасаться…»
«А я считаю иначе. Я её мать».
«Напомнить, кто я, Мора?… Не спорю, я принимал мало участия в её воспитании, — лицо отца исказилось от горечи, когда он взглянул на свои ноги. Мне захотелось обнять его — или сбежать без оглядки… Чтобы не видеть странное выражение мамы. Это была (боюсь писать) брезгливость?… — Мало — по понятным причинам. Но я волнуюсь о будущем Уны не меньше, чем ты. Как отец и один из владетелей Кинбралана, я даю согласие на этот брак. Однако — лишь после совершеннолетия Уны и после того дня, когда она сама сочтёт нужным».
«О боги, Дарет…» — мама явно хотела сказать, что-то ещё, но вздохнула и замолчала. Я попросила позволения уйти, и вот теперь сижу на полу, записывая всё это.
На полу — потому что на столе нет места из-за книг. А библиотеку мама заперла на ночь.
Я обдумаю всё это позже — Риарта Каннерти, и обручение, и маму с отцом. Обязательно обдумаю.
От меня, собственно говоря, не требовалось соглашаться… Не знаю, имею ли я право обижаться на них. Я ничего не знаю.
Рука уже ноет. Вкратце напишу о другом. Наконец-то очередь дошла до чердака-голубятни… Трудно поверить, но даже об этом писать приятнее, чем о предстоящей поездке в Каннеран.
Итак, вчера на чердаке я дочитывала «О причинах и следствиях» философа Лорцо Гуэррского. Труд нудный и древний: с кезоррианского его перевели четыреста лет назад. Профессор Белми изучал по нему философию (и это заметно…); он задал мне прочитать книгу полностью, поразмыслив об основных положениях. По-моему — только ради того, чтобы я не сидела без дела; но это неважно… Так вот, в библиотеке убиралась служанка, поэтому я отправилась на свой чердак. Там всегда безлюдно.
Я устроилась на краешке одной из тех странных дыр в полу, положила книгу на колени… И тогда вернулась головная боль — вместе с покалыванием в кончиках пальцев. Ещё какое-то время я пыталась читать, но потом буквы стали расплываться перед глазами. Я уронила Лорцо Гуэррского (к сожалению, прямо на пятнышко птичьего помёта) и увидела…