Мне запомнились частые визиты прекрасного актёра Алексея Смирнова. В то время он ещё не был заслуженным артистом и приходил цех с необычными просьбами. Знаменитый комедийный артист очень любил возиться с корешками и сучками, создавая из них причудливые фигурки. Иногда требовалось что-то отрезать или поправить на станках, тут Алексей и обращался к нам. Однажды я попал в музей «Ленфильма». Музей не публичный и посетить его просто так было нельзя. Вдоль стены расположена галерея с портретами актёрского отдела студии. Прочитав краткую биографию Алексея Макаровича, я с удивлением узнал, что он прошёл почти всю войну, служил в войсковой разведке, неоднократно ходил в тыл врага. Кавалер двух орденов Славы. После визитов к нам актер всегда оставлял одну-две бутылочки вина, но сам не принимал.
Как уже упоминалось, музыкальные междусобойчики переместились к Инженерному замку. Для меломанов «Галёрка», являлась альтернативой. Разница заключалось в том, что у «Инженерки» существовал круг исключительно музыкальной направленности, а Гостиный Двор стал центром барыг всех мастей, куда в начале семидесятых уже тянулись приезжие из других регионов СССР. Пройдёт время, я не замечу, как намертво врасту в теневой рынок, узнаю его специфику и стану совмещать музыкальные интересы с мелким «галерным» промыслом.
Теория «полосатости» нашего бытия, когда чёрная полоса неудач сменяется временным благополучием, абсолютно верна для людей, ведущих активный образ жизни. Полулегальная повседневная суета в мегаполисе принесла мне новые неприятности. В конце года я как всегда что-то менял у Инженерного. Чтобы не привлекать внимание мы отходили в укромные места рядом с бывшим императорским дворцом. Время зимнее — темнеет рано. Со мной увязалась пара меломанов. Я расстегнул портфель и стал вытаскивать пластинки. Но тут один из «покупателей» уверенно достал красную книжечку, ткнул в лицо и коротко сформулировал свои требования:
— Мы из милиции, сейчас пройдёшь с нами и объяснишь, почему продаёшь пластинки в общественном месте!
Внутри всё оборвалось, вспомнилась давняя история, острое чувство опасности, помноженное на страх, парализовало сознание. Я начал канючить: мол, меняюсь, не продаю, пластинки не мои, отпустите пожалуйста. Но я бы сильно удивился, если бы грозные «менты» вздохнули и погрозив пальчиком, отпустили. Беспощадная клешня закона опять схватила меня за шкирку.
— Давай, топай. В отделении всё объяснишь!
Тогда горячечное сознание подсказало обычный и достаточно действенный способ поведения: я стал торговаться. И процесс быстро пошёл в нужную сторону.