Я жил в то время напротив, достаточно было перейти дорогу, но до поры не замечал место, оставившее в моей жизни заметный след. В середине 76-го стал туда похаживать и быстро сошёлся с постоянными обитателями. в основном, это были мои ровесники из микрорайона, которым есть о чем поболтать и, главное, на что выпить. В кафе всегда играла музыка, понятно нерусская. Управляли музыкальными и алкогольными потоками два бармена — Юра Берестецкий и Леня Ждановский. После знакомства с ними в дискотечные ритмы влилась изрядная доля и моих записей.
В «Поганке» стали мелькать зарубежные виниловые диски и музыкальные кассеты. Популярность заведения росла за счет полной свободы изъявления чувств: целоваться-миловаться — пожалуйста; коктейли, водка, коньяк и, конечно, шампанское («шампусик») — в ассортименте! Танцы до упаду и музыку погромче — нет проблем! Ну, а дать в морду, затем распить мировую, — святое! Если человеку за двадцать и после смены у станка он попадает в подобную атмосферу раскованности, устоять перед соблазнами невозможно! Когда через пару лет в городе появились официальные дискотеки, любой завсегдатай «Поганки» мог усмехнуться и небрежно процедить: мы это уже проходили!
Вот один такой вечер: сидят мои кореша «Люминий», «Батон», «Нюхин», «Сказка» и ряд достойных личностей с человеческими именами. Водка попадает куда надо, руки несут в рот, что положено. Вбегает кто-то, весь взмыленный.
— Мужики, «балтийские» наших бьют!
Все несутся к выходу, на газоне барахтаются растрёпанные тела. Глаза выхватывают из кучи-малы своих. Чужие — это работяги из общежития Балтийского завода, с которыми дружба почему-то не складывалась. Навалились, надавали тумаков и вернулись развлекаться. Допускаю, уважаемые читатели, что не все воспримут подобные воспоминания с энтузиазмом. Лучшие годы нашей жизни можно провести иначе: добросовестно трудиться на благо Родины, воспитывать детей и заниматься общественно-полезной деятельностью. Для этого писался Моральный кодекс строителя коммунизма — чудесный свод правил нравственного воспитания советского человека. Да, только кто его читал? Хотя, одно из правил «Коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного», я только что описал.
Годом позже круг моих интересов плотно замыкался на музыке, «Галёре» и «Поганке». К тому времени я покинул гостеприимные стены ТЮЗа и вновь попал в «Интурист», на этот раз в гостиницу «Ленинград». Здесь я познакомился с Геной Грабовым. Гена увлекался музыкой, являлся обладателем антикварной квартиры на улице Халтурина (ныне Миллионная) и раньше недолго работал мастером в моём училище. Именно он подкинул идею вернуться в родное училище и попробовать себя на новом поприще наставника. Идея понравилась и синдром «перекати-поле» подтолкнул к очередной авантюре. Так я в третий раз объявился в родных стенах бывшего лицея. Продолжение истории дальше, а пока вернёмся на Наличную, 41.