— Не, не хочу, сколько можно учиться? Я отказался. Шесть лет в институте, к сорока годам должность зама какой-нибудь кафешки. Ответственность. Нет, точно откажусь.
— Правильно, но с «тазиком» бегать — тоже не дело. Хочу поступить на курсы барменов. Можно вместе.
На том и порешили. Спустя много лет особо не жалею, что упустил шанс подняться по общепитовской карьерной лестнице. Да и события следующих двух лет показали, пойди я даже учиться, карьера скорее всего бы не задалась.
Накануне открытия Олимпиады, Димка Николаев ночевал у меня. Утром была моя смена, но работать очень не хотелось, и мы приняли решение «отмазаться». Решался вопрос очень просто: требовалось позвонить старшему смены, а ещё лучше, приехать и просто дать денег на лапу. Ребята подменят, да и выгодно, ведь моя пайка кому-то достанется, а лишних денег не бывает!
Когда подъезжали к «Спутнику», вид пустого города как-то даже пугал. На углу стоял ларек. Продавали заморский сок «Марли», сигареты «Марльборо» и ряд дефицитных продуктов. Я сунул метрдотелю трёшку и стал свободен. Мы поехали на «Галёру», но и там нас встретило удручающее безлюдье, всё вымерло! Как известно, тогда большая часть населения была запугана и сидела дома, остальной неблагонадёжный люд просто выдавили за пределы города. Нам оставалось встретить праздник в лучших отечественных традициях — крепко выпить. И ноги понесли нас в «Метрополь». Там были все свои, часть халдеев, вообще, нашего выпуска, оттого никакой краёжки и обмана. По неписаным правилам давали пять рублей сверху с каждой персоны, и гуляй — не хочу.
Вообще, путешествие по ресторанам и гостиницам города — дело увлекательное. Мы ещё не успели пресытиться профессией и разгульной жизнью кабаков. Питаться в пирожковой или закусочной уже как-то не к лицу. Гораздо престижней уверенно пройти мимо бдительного швейцара в «Европейскую» или «Асторию» на шведский стол, а поужинать в ресторане гостиницы «Прибалтийская» или «Пулковская» (её, кстати, тоже строили к Олимпиаде, но уже финские специалисты). Да мало ли злачных мест в огромном городе, главное, чувствовать себя чуть-чуть выше остальных. В общем, сибаритство на советский манер.
Ближе к вечеру сытые и пьяные мы вывалились из «Метрополя». На улице потрёпанный мужик с отёчным лицом хроника попросил добавить немного денег, чтобы купить «пузырь». Димка полез за деньгами, и тут лицо человека показалось мне знакомым. Сейчас бы не вспомнил, а тогда узнал! Да это же тот урод, что подставил меня в конце шестидесятых, по его милости конфисковали мою первую коллекцию! Это была наша вторая встреча. Первая произошла намного раньше, ещё в подвале клуба филофонистов на Ждановской набережной. В тот раз он сам подошёл ко мне и стал каяться. Я потащил стукача во двор, чтобы хорошенько всыпать, но маленький человек жалобно просил прощения и уверял, что менты его заставили. Я смягчился, но решающим фактором стала простава нескольких бутылок портвейна. Тут же, на лестничной площадке, я и ещё несколько клубных пацанов уничтожили гнусное советское пойло. Этого хватило, чтобы кулаки больше не чесались, пластинок всё равно не вернёшь (какой там был оригинальный альбом The Doors «Waiting For The Sun», эх…).