— Привет, Юрка, это Димка Петрушевский из нашего прошлого! Узнал!?
— Какой Димка? А-а-а, Димон! Ты что ли!? Бляха-муха откуда ты взялся?
— Я же говорю: из прошлого. Как поживаешь?
Мы трещали ещё минут десять, пока я не перешёл к главному:
— Слушай, ты нумизматику свою не бросил? Меняешь французские луидоры на римские денарии?
— Ну, ты и ляпнул — разные эпохи, Франция — средневековье и золото, Рим — античка и серебро. Дилетант!
— Всё понял! Значит ты в теме? Когда можем встретиться? Обмоем встречу и поговорим, как раз по твоему монетному профилю.
Встретились у меня дома. Я приготовил закуску, бухалово. После первых возлияний и общих вопросов, я решил открыться. Как-никак, Юрку знал тысячу лет, этот не подставит, не сдаст. Опять же коммерческий резон старому товарищу обозначу.
— Ну, что за разговор, не томи?
Я, загадочно подмигнув мол, жди, расстелил полотенце и вывалил перед ним сокровища Бута. Портнягин, ахнул и принялся изучать монеты. Под пыхтение и ничего не значащие реплики, нумизмат вертел и рассматривал моё богатство. Затем потянулся к своей сумке, достал лупу с подсветкой и пузырёк с кислотой. Поковырялся с золотыми монетами, уделив основное внимание пятирублёвику, затем отвалился на спинку стула и выдохнул:
— Наливай, — и после паузы на опрокидывания в себя алкоголя и закуски, продолжил, — монеты подлинные. А теперь колись, откуда золотишко?
Я рассказал всю историю, присовокупив давние пассажи председателя и выложив распечатанные переводы Олейникова — Бута.
— Да, почти сказка — мечта кладоискателя. Кстати, в ваших краях, а точнее в Выборге, до сих пор ищут золото тамплиеров. И что будешь теперь делать?
— А для чего я тебя и разыскал? Монеты мне не нужны, а их денежный эквивалент очень даже ко двору. Смущает этический момент, клад предназначен потомкам, это воля Бута. По идее, надо разыскать родственников и торжественно вручить — пользуйтесь на здоровье, а самому всю жизнь испытывать моральное удовлетворение. Надо реализовать по-умному. Поможешь, тебе процент обеспечен. А вот письма можно вернуть, но без денежного наполнения. Что скажешь?
— Ты о чём, Дима? Клад нашёл и волен распоряжаться им на своё усмотрение. Документы оставь себе и лучше их не светить. Что касается реализации — за шведов я сам готов выложить тебе четверть миллиона. Дальше мои проблемы. А вот с пятёркой не всё просто. Монета мегараритет. Такие вещи следует выставлять на аукцион. Это хлопотно и стрёмно: нужно заказывать экспертизу, объяснять историю. Они, конечно, гарантируют тайну персональных данных, но это для широкой публики, а при заключении договора о тебе, кому нужно, узнают. Кстати аукцион берет комиссию в тринадцать процентов, в твоём случае возможно и меньше, поскольку крупный лот, но не факт. Продашь ты свою монету, скажем за три "лимона", отстегни организаторам триста девяносто тысяч. Заплати банку за перевод и открытие счёта, заплати государству ещё тринадцать процентов налог на прибыль. Другой вариант — скупочная цена за прямые деньги. Продавец и покупатель: твой товар — мои деньги.