— Что ты здесь делаешь в такое время? — со вздохом перевела я тему, стараясь успокоиться и отвлечь внимание герцога, чтобы вернуть себе удерживаемую составляющую моей анатомии. А поглаживания тем временем сместились уже значительно выше щиколотки. Так что лечебным массажем «вавки» уже и не пахнет! Если так и дальше пойдет, я предпочту оставить в руках Клима тщательно оглаживаемый «трофей». А сама ускакать подальше, со значительными потерями в анатомии, но с меньшими в принципах.
— Могу задать тебе тот же вопрос, — парировал он и — о, счастье! — выпустил мою ножку (которую я тут же поджала под сиденье), лишь для того, чтобы сесть по соседству, заставив меня вжаться в противоположный угол дивана. На мои действия мужчина только снисходительно усмехнулся. — Бессонница мучает?
— Приснился дурной сон, — буркнула, против воли смутившись, вспомнив, что именно за сон я недавно смотрела. Та книжка брата, не идет ни в какое сравнение, с тем, что происходит в моей голове. Мне бы смутиться полету своей фантазии и испорченности, но вместо этого меня в большей степени смущало второе главное действующее лицо того непотребства! И этот участник сейчас в реальности сидит напротив и с выгнутой бровью и кривой улыбкой смотрит мне в лицо.
— И что же тебе снилось? — заинтересовался он, чем открыл мне новые грани понятия «сгорать от стыда». Я всегда думала, что так выражаются фигурально. Ан, нет. Я на всем серьезе ощущаю, что еще пару таких вопросов, и вполне подпалю под собой обивку дивана.
— Какая разница? — проблеял я в надежде, что герцог отвяжется от этой темы.
— Очень большая, — оживился он, коварно на меня поглядывая. Если бы я точно не знала, что читать мысли, даже с помощью магических артефактов, невозможно, подумала, что Венес отлично знает, что происходит у меня в голове, и сейчас вместе со мной просматривает картины авторства моего больного разума. — Знаешь, я немного разбираюсь в толковании снов, — подарили мне хитрую улыбку. — Сны очень важны, как и их смысл, можешь мне поверить. Они бывают не только вещими, но так же часто рассказывают много о тех, кому они снятся. Например, что у него на душе, что беспокоит, волнует… интересует, — мне уже страшно знать, что меня волнует, а еще лучше, интересует после таких снов. Хотя, судя по жанру сновидений, все однозначно и вполне определенно. — Так что, можешь смело рассказывать, — великодушно посоветовали мне.
Ага, как же! Бегу и спотыкаюсь! Чисть уши, сейчас вещать буду, где, как и сколько раз мой мозг тебя насиловал. Фигурально!
— Обойдусь, — буркнула я. Венес несколько секунд смотрел на меня со странной улыбкой, после великодушно кивнул.