Туман медленно дрейфовал, спускаясь от берега, заволакивая судно, то плотно, то проясняясь. И на расстоянии уже более десяти метров единственными «глазами» для отряда был только тепловизор при лейтенанте.
Пошла команда по рации на движение к целям.
«Глушителей» на «калаши» изначально было мало. Да и откуда им быть в таком количестве у взвода морпехов на северах? Поэтому в мастерской «Ямала» насверлили на станках импровизированные насадки на «грачи». Не ахти что, но пойдёт!
Но пока ни хлопков, ни вскриков.
Хотя «ба-бу-бэ» на японском доносилось.
«Заволновались, сукины дети! Неужели засекли чего-то? – продолжал, притаившись, прислушиваться Волков. – Вроде не критично. Это вахтенный с мостика перекликался с ротозеем со шкафута. Японский – он и без того брутальный язык, но вроде не паникуют. Алярм не орут».
И вздрогнул!
Со стороны кормы донесло возглас и вслед весьма громкие хлопки!
«Вот гадство – глушаки самопальные!»
И вторя выстрелам с кормы, уже там, впереди, сдавленно забумкало «калашами» – в относительной тишине клацали затворы, звонко впилось в металл несколько пуль, переливом посыпались стёкла рубки.
Волков не стал запрашивать в рацию у бойцов: «что там?», и так было понято «что» – сами справятся… заморгав фонариком в сторону моря, сигналя прячущемуся в тумане подкреплению с «Воронежа».
Теперь, если япы переполошатся, надо было действовать быстро, силами десантников-матросиков наводняя подпалубные помещения, трюм, кингстоны, мать их! Сами морпехи брали под контроль орудия… до поры. Пара бойцов ломанулась вниз в кочегарку, а главное – погреба! А ещё рыскали на корме в поисках шаровых мин.
Внизу, в трюме всё же что-то глухо бахнуло.
– Что у вас? Потише, нельзя было? – зашипел Волков в гарнитуру, просто по звуку определив, что парни пустили в ход светошумовую гранату.
И не расслышал ответа – в наушниках частило разнобоем выстрелов.
Теперь смысла в скрытности не было – первым стукнулся о борт паровой катер, полетели «концы», швартуясь. Усачи с покриками перемахивали через планшир, клацая затворами, разбегались по судну, топоча всем сороканожным стадом.
Ближе к баку гикало лихостью второго отряда – там пришвартовалась шлюпка рыл на тридцать.
– Оттягивайтесь по возможности, – приказал Волков на ультракоротких, – мы своё дело сделали. Доложить по па́рам.
* * *
Внутри судна ещё постреливали… морячки из карабинов и револьверов… для превентива. Продолжали шарить даже на палубе, так как оставался риск, что кто-то из японцев мог затаиться.
Серьёзное сопротивление азиаты оказали только один раз, как потом выяснилось – прислуга орудий… единственные, кого в японском экипаже вспомогательного крейсера можно было отнести к военным.