И только постоянные телеграммы от наместника, которого в свою очередь теребил император, заставляли Куропаткина хоть как-то шевелиться.
Уже кем-то говорилось, что всё это было похоже на одну из басен Крылова, где «лебедь»-царь (а уж кому быть лебедем как не его величеству) тянул за скорейшее наступление. Брусилов – зубастая «щука», в целом был полностью «за», имея лишь своё виденье и тактические взгляды. А Куропаткин пятился «раком», стопоря «воз» русской армии.
И пусть Брусилов не имел ещё должного опыта командования, вопрос, почему Николай II так и не решился заменить Куропаткина более решительным генералом Гриппенбергом или на худой конец Линевичем, засим и остался для тех, кто был в теме, открытым.
* * *
Прибывший в распоряжение ставки «батальон нового строя» главнокомандующего даже и не заинтересовал, если бы не представительная комиссия с сопутствующими бумагами.
– Новаторы? – Куропаткин принял высоких гостей из Петербурга у себя. Выглядел он крайне усталым, занятым, видимо и не собираясь осматривать или знакомиться с батальоном. – Что ж, коль новаторы, то вам, господа, к генералу Брусилову Алексею Алексеичу. Он у нас тоже вводит новые мето́ды, пробует иные подходы в военной науке. Не обессудьте, но четыреста человек для двухсоттысячной армии это капля в море. Не знаю, какие такие надежды вы возлагаете на эту горстку людей, пусть и специально обученных.
Брусилов пополнение принял с радостью, особенно узнав о прибавке в пулемётах, тут же начав задавать вопросы командиру батальона:
– Насколько устойчива система на столь малом станке?
Немного скептически осмотрел миномёты:
– Оригинальное решение – это система по типу мортирной? Покажете в действии?
И совсем не удивился понятию «батальонная артиллерия», так как уже имел представление.
Проходя вдоль строя, генерал жадно впитывал глазами детали экипировки, слушая «прилипшего» на правом плече штабс-капитана, сравнивая увиденное и услышанное с тем, что заизучал до дыр – из того, что ему с особым секретным поручительством выдали в Петербурге перед отправкой на Дальний Восток.
Ему, наверное, даже и читать не надо было тех выкладок по новым уставам, чтобы видеть, насколько опережают эти выстроившиеся повзводно солдаты то, чем может похвастать любая из существующих армий. Первое, что наворачивалось на языке, касающееся формы одежды и амуниции, – это «функциональность».
«С виду неказиста, не стройнит, но могу предположить, что все эти кармашки, подсумки в бою всегда удобны и под рукой. Неужели что-то наконец стало кардинально меняться в русской армии?»