Четверка приезжих сноровисто собирала охотничье оружие, оставляя хозяевам заранее заготовленные казенные бланки с бледно-синей неразборчивой печатью. Там, черным по белому, было написано, что изъятое оружие будет возвращено владельцам в месячный срок или даже раньше. А за утерянное — выплачена достойная компенсация.
В пахнущем потом и соляркой салоне микроавтобуса понемногу набиралась внушающая уважение куча оружия и коробок с патронами. Народ в предгорьях хоть и законопослушный, но основательный, да и охота в тех краях неплоха. Потому, из некоторых домов выносили по три-четыре ствола. Среди них были нередки охотничьи карабины, мало чем отличающиеся от боевых винтовок.
Поворачивая в очередной проулок, заросший до глаз бородой мужчина встретился взглядом со стоящим у калитки парнем. Неприметным, в общем-то парнем, среднего роста с совершенно обычным лицом. Однако, внутри гордого сына гор что-то екнуло, и в сердце поселилось холодное предчувствие беды.
Нохчи — известный всем позор Северного Кавказа. Благородные горские обычаи и полные достоинства адаты — это не о них. Подлый, вынужден признать, народец. Издревле, изначально подлый. Потомственные активные пособники фашистов, сволочи и мерзавцы, ненавидящие всех, кто не из их тейпа.
И тем не менее… Как и любому зверю, в чутье на опасность этим животным отказать невозможно.
Водитель микроавтобуса ничего своим спутникам не сказал. Ему было даже несколько неловко. За предчувствие было стыдно. Хотя бы потому, что безоружный паренек совершенно не выдающихся внешних качеств ничем и никому не мог угрожать. Тем более, стягивающимся к станице боевикам, заранее вычеркнувшим из жизни всех русских Автономии.
Человека, с которым водитель автобуса и по совместительству, будущий покойник повстречался взглядом, звали (да и сейчас зовут) — Виктор. О нем я и буду вам рассказывать, дорогие читатели.
Но это — чуть позже. Пока лишь скажу, что обменявшись взглядами с горцем, Виктор осторожно вдохнул вдруг ставшим горьким воздух и поспешил к дому.
Древние, чтобы показать, как страшен и звероподобен враг, вводили в повествование хор, — думал он, прикрывая калитку. — Теперь ничего подобного не требуется — достаточно заглянуть в глаза этих тварей. Они же буквально затуманены жаждой убийства! Как люди могут, видя это, без возражений отдавать оружие? Неужто они не понимают? Впрочем, не до рассуждений сейчас. Время, время!
Закрыв калитку, Виктор наклонился и растянул поперек тропинки тонкую нить, после чего пошел к дому под длинной аркой, затянутой виноградом. Потом он останавливался еще дважды, приводя в действие разогревные источники тока, которых должно было хватить на пару дней, что в сложившихся обстоятельствах было как бы даже слишком.