Меня спросили:
— Значит, вы осмеливаетесь утверждать, что все совпадения дат, имен и географических названий случайны?
До того момента, как прозвучал вопрос, гостиная была буквально затоплена тяжелым, рвущим душу молчанием. Дрова в камине почти прогорели, отблески от рубинового мерцания углей на старинном, вручную полированном хрустале напоминали о готовых сорваться с лезвия каплях крови.
Баюкая в ладонях суженную кверху коньячную рюмку и не спеша согревая теплом ладоней напиток, впитавший соки нашей обильно политой кровью земли, я ответил:
— Запомните — это фэнтези, — здорово охрипнув, я уже был совсем не рад, что гости упросили рассказать эту историю.
Я говорил им тогда, повторю Вам, читатели, сейчас: — Иная реальность, иное пространство, иные люди.
— Но все-таки люди. Такие же, как мы, — упрямо заметил тогда один из гостей.
С ним пришлось согласиться.
— Да, — прохрипел я, — люди.
Говорить было тяжело, но не сказать было нельзя.
— В главном мы похожи. И все-таки, запомните: это не призыв, не агитация, не памфлет. Просто честная реконструкция того, что имело место быть, но случилось крайне далеко от нас. Очень далеко… Всем, кто прочтет, следует иметь в виду, что он читает фэнтези.
Село замерло от удушливой, совсем нехарактерной для ранней весны в предгорьях жары. Загребая пыль стоптанными форменными туфлями, одышливо отдуваясь, по улицам ходил участковый из местных.
Он здорово разжирел на спокойной и необременительной службе. Тяжелое, с присвистом дыхание, лицо, покрывшееся красными пятнами, суетливые, порывистые движения — все выдавало, что служивый спешит. Как ни странно, его интересовало только одно: на месте ли зарегистрированное оружие.
За день до того на доске объявлений возле клуба появилось распоряжение районной администрации: все имеющееся оружие — сдать! Чтобы требование дошло до всех — продублировали через громкоговорители, установленные на полноприводном микроавтобусе, на котором не спеша, методично, от дома к дому, перемещались милицейские чины, сопровождаемые парой непонятных, заросших щетиной до глаз субъектов в камуфляже. На рукавах у абреков болтались красные повязки с облупившиеся надписью белой нитрокраской: дружинник. Вероятно, ничего более подходящего в клубе не нашлось.