— А потом?
— Вернулся с комбатом. Ну, Батю ты знаешь, он мужик резкий, но правильный. Поиграл с Вояром в гляделки, желваки на щеках покатал, потом приказал лейтенанту выйти из класса.
— И что?
— Да не знаю, они же в коридоре разговаривали. Дневальный, как уши ни протягивал, только бубнеж слышал. Но, нервно говорили. Потом Вояр вернулся в класс, и велел идти в клуб. Мы и пошли.
По дороге подтянулись все свободные от службы и работ, и Виктор повторил все с самого начала.
— И вы что же, слушали по второму разу?
— Оно невредно было. А то по первости такие рассказы — как молотком по черепу шарахнуть. В общем, поужинали и вернулись в клуб. Дослушали лекцию, а потом задавали вопросы.
— Долго?
— Да, считай, до отбоя. Ваши, кстати, потом тоже подтянулись. Чего ты не пришел, не понимаю.
— Упахались! Мы же на жд базе работали.
— Да, там так. Пришел и рухнул. Но с вашими, кто поактивнее оказался, товарищ лейтенант еще часок после отбоя поговорил. Это ты все проспать готов, хоть царствие небесное. Вот все хочу спросить: не обидно, самое интересное проспать?
— Что уж теперь…
— Это верно, что уж теперь… Короче, Вояр остался в роте, в общагу не пошел.
— Ясен перец, что ему зря в общежитие и обратно бегать?
— И что?
— Утром, сам понимаешь, замполит захотел его пред ясны очи. Стукачи, сам понимаешь, сработали на опережение, солнце взойти не успело. Но в общаге не нашел, потому сильно огорчился.
— Да что же он такого говорил, чтобы начпо лично приперся в батальон ни свет, ни заря и орал как белуга полутра?!
— Я ж объяснял, речь шла о том, что с баранами случается, и как таким не стать. Наглядно и доходчиво, аж до печенок пробивало. Наверное, как-то неправильно вышло, не по-казенному лейтенант говорил.
— Если стуканули, то видать, круто к ветру брал.
— Круто, конечно, да только все — правда. Кто слышал, до сих пор в шоке.
— Сожрут его политотдельские, — сделал логичный вывод солдатик.
— Не знаю, — ответил Шулаев. — Но что пытаться будут, уверен. И прими совет: не называй лейтенанта пиджаком, пацаны обижаться станут.
* * *
— Прапорщики, встать! Офицеры — остаться! — скомандовал начальник штаба под конец еженедельного совещания.
Так происходило всегда, так в армии будет и впредь. Нарушать субординацию не положено. Не стоит подчиненным видеть, как начальство дерет младших командиров.
Потом из зала выставят командиров рот, и все повторится. Все как всегда…
Заместитель командира части по воспитательной работе, в просторечии, начпо, сегодня все-таки умудрился повеселить военных. Привыкнув к полному безгласию подчиненных, он решил устроить показательную порку одного наглого лейтенанта прямо на совещании.