Вот такое дело, товарищи, за наш счет жирели и набирались сил паразиты, желающие нашей погибели.
Разница между тогда и сейчас для обывателя невелика. Тогда его обжирали националы, теперь — обворовывают родные до боли казнокрады и откровенный криминал. Эффективно сопротивляться обыватель не способен.
Это и есть самый главный, подлый, грязный, бережно хранимый секрет любой государственной машины: как из человека разумного вылепить то, что пригодится в нужный момент.
Если говорить конкретно про автономию, так для них специально устроили бурный карьерный рост офицеру-националисту, которого, с его воззрениями, не стоило подпускать к армии на пушечный выстрел. Его даже сделали генералом, чтобы придать дополнительную значимость в глазах соплеменников.
Ответственные товарищи с соответствующими допусками прекрасно знают, каковы на самом деле те, кого они презрительно называют гребаным электоратом, быдлом, лохами или просто обывателями. Знают, и стараются изо всех сил.
Думаю, они уже анализировали ролики аналогичного содержания и горды проделанной работой. Высший класс, без шуток, ни отнять ни прибавить!
Думаю, в эти дни они тихо пьют шампанское и гордятся итогами многолетней работы. В нерушимом государстве рабочих и крестьян были заранее подготовлены механизмы самоуничтожения, работу которых мы в данный момент и наблюдаем.
Сегодня вы положили в пыль негодяев, присланных именно ими. Но это, поверьте, еще не сказка, только присказка. Народу, живущему в Автономии и вокруг нее, еще предстоит стать силой, с которой будут считаться. Или — бежать без оглядки. Других вариантов у нас нет.
Посмотрев на людей, Виктор сделал обрадовавший его вывод: никому из них идея сдаться в плен теперь в голову не придет. Уже понимают.
Но вот чего он не мог даже предположить, так это того, как отзовутся сказанные им слова.
Тень у боковой колонны неожиданно зашевелилась, и материализовалась в председателя. Егор Васильевич вышел на свет, в проход и жестко поинтересовался:
— Лейтенант, фактически, ты вот только что либо призвал к созданию незаконных вооруженных формирований, либо объявил…
— Сбор Народного Ополчения в соответствии с постановлением Реввоенсовета еще восемнадцатого года. Принималось оно в ноябре месяце, — продолжил Вояр. — Число и номер можно уточнить. И не объявил, а приступил к, не дожидаясь формальностей. А полузаконное, Егор Васильевич, оно уже. И даже в первом бою.
— Чтобы такое делать, необходимо хотя бы решение местного Совета, — примирительно заметил Фролов.
— Вот и займитесь, Егор Васильевич, вы же депутат все-таки, а не какой-нибудь там боец вооруженного формирования с чудным статусом, созданного непонятно кем, — парировал Виктор. — А мы все, тут присутствующие, поможем! Правильно я говорю, товарищи?