«Мне тоже были эти видения. Ты видела не меня. Это было последнее послание старой королевы. Она просила своих керсов убить дезинсекторов, чтобы защитить последнюю кладку. Но мы не способны к убийству. И они все погибли».
Лиза подхватила меня лапками за талию и аккуратно опустила на спину Уголька. Тот сорвался с места, как болид на гонках Формулы-1, а я едва удержалась на шершавой поверхности хитина.
«Милый Уголь, ты мог бы немного медленнее бежать?»
«Да», — ответило моё транспортное средство, но хода не сбавило.
«Ты боишься надолго оставлять королеву?»
«Да».
«Можешь не переживать. Она светится к тебе».
«Знаю».
«Тогда зачем так спешишь?»
«Скучаю».
«Зайка ты мой ласковый!», — погладила я керса по загривку.
«Зайка — это кто?»
«В моём мире живёт небольшой пушистый зверёк. И ласковое название для тех, к кому относишься с нежностью. То есть светишься».
«Лизу могу зайкой назвать?»
«Конечно, можешь».
Мой скакун остановился. Оказалось, за разговорами я и не заметила, как мы добрались до холла рядом с канцелярией. Поддерживаемая лапкой Уголька, соскользнула с его спины на пол и подошла к мордочке. Погладила любезно подставленный лоб, приняла поглаживания усиками и лапками и помахала вслед умчавшемуся чотту.
— Курсант, вернитесь!, — остановил меня окрик, когда я уже почти подошла к своему месту в столовой.
— Да, лэр!, — повернувшись по уставу, ответила я.
Незнакомый сержант, остановивший меня, осмотрел меня таким выразительным взглядом, что я всё поняла без слов. Неряха — мой комбинезон, еще утром белоснежный, был в ржавых разводах — от перил и ступеней, по которым я спускалась, в темных пятнах — от лапок чоттов. Разгильдяйка — опоздала на ужин. Невежа — прошла мимо сержанта и не поприветствовала.
— Виновата, лэр! Но я только что вышла из подвала и умираю от голода, — устало начала я.
— Курсант, вы оправдываетесь тем, что нарушили запрет?!, — от удивления вояка даже орать забыл.
— Разве его еще не сняли?, — добила я несчастного вопросом.
Он стоял, хватая воздух открытым ртом, пытаясь что-то показать рукой, но я не поняла пантомимы и попросила:
— Можно я сначала поем, а потом вы мне всё расскажете?, — и почти упала на свой стул.
Тут же передо мной опустился поднос, на котором стояла тарелка с большим куском припущенной рыбы, политой светлым соусом с кусочками зелёных овощей.
«Сейчас тебя поведут в карцер!», — предупредила Реста, наблюдая происходящее за моей спиной.
«Хоть на расстрел, но сначала я поем!»
— Девочки, что происходит?, — зашептала Цитиц. — Агапи, ты откуда такая грязная?
— И голодная. Поэтому дай мне спокойно поесть. Всё потом, — стараясь отделять вилкой и ножом от рыбы небольшие кусочки, а не заглотить порцию целиком, ответила я.