— Агапи, можно к тебе?, — в открывающийся проём просунулась довольная жизнью мордаха Сивки.
При звуке её голоса картинка в зеркале мгновенно поменялась. В рамке больше не маячила физиономия ведущего шамана, а отражались одуванчики и голубое небо.
«Это она явно в Дремлесье манер набралась», — фыркнул Филипп, которого раздражала демоническая бесцеремонность.
— Заходи. Присаживайся, — похлопала ладошкой по лежанке рядом с собой. — Прости, но другого места нет.
— Так мы же не у отца в апартаментах, поэтому можно по-простому, — плюхаясь рядом, весело ответила гостья.
Смотреть на счастливую Сивкилью было забавно. В зрачках фиолетовых очей золотом пылал пожар страсти. Хвост беспрестанно менял положение, то оплетая стройные ножки с золочёными копытцами, то опоясывал тонкую талию, то возбуждённо метался по тюфяку. Пальчики с аккуратным маникюром то туго накручивали захваченный над ушком локон, то принимались ловить неугомонный хвост. Было видно, что она хочет что-то сказать, но никак не решится начать разговор.
— Ты чем-то взволнована?, — спросила бывшую лошадку.
— Да. Поговори с Кетсылом? Я хочу стать его парой, а он сопротивляется.
«Ну и кто из нас Ханума?», — заржал кот и спрятался в ранце. Только мне было не до смеха. Они что все — сговорились? Больше некому решать их проблемы? Большие, сильные, копытно-рогатые демоны почему-то назначили меня крайней.
— Сивкилья, с чего ты взяла, что он меня послушается?, — терпеливо, как капризного ребёнка, спросила я собеседницу.
— Ну, ты же аграбия. Он сам мне сказал!, — удивляясь моему непониманию, ответила демоница.
И эта туда же! Я прикрыла глаза и едва сдержала стон. Великая Вселенная, за что?! Можно я просто найду Инка, и мы по-тихому смотаемся из этого сумасшедшего мира, где презренную людинку назначают уполномоченной богини, а потом ещё и требования предъявляют.
— Кетсыл ошибся. Ты же знаешь, что я обычный человек и с вашей Маттоттеной не знакома.
— Ах, ничего я не знаю! Просто уговори его согласиться. И всё!, — она раздражённо вскочила с лежанки, капризно топнула копытцем и исчезла, оставив после себя запах озона.
— Чертовка!, — выругалась я.
— Демонесса, — поправил меня фамильяр из рюкзака.
— Иду к Кетсылу. Поговорить надо.
— Я с тобой!, — выпрыгнул Филипп из ранца.
— Помнишь, что без команды никакой агрессии?
— Помню, — буркнул кот и привстал на задние лапки, чтобы удобнее было подхватить на руки его упитанную тушку.
В лаборатории царил непривычный сумрак. Хозяин сидел за кухонным столом, подперев лицо ладонью, и не моргая смотрел на пламя горелки. Тусклого света едва хватало, чтобы рассмотреть поникшие плечи, сгорбленную спину, опущенные уголки рта и глаза, подозрительно ярко отражавшие огонь. Всё это демонстрировало настроение моего работодателя. Демон был в печали. Решив, что лезь в душу, когда такое настроение, не корректно, начала с нейтральной темы: