"Полно, братъ, горевать о пустякахъ" -- сказалъ Змѣйкинъ.-- "Мы такъ давно не видались; я очень радъ, что встрѣтился съ тобою. Гдѣ ты сегодня обѣдаешь? Ежели не далъ никому слова, поѣдемъ вмѣстѣ къ Яру, на Кузнецкій мостъ. Онъ славно кормитъ; хорошій столъ, и нѣсколько стакановъ Шампанскаго, прогонятъ твою грусть. Есть о чемъ печалиться! Мнѣ такъ вотъ нѣтъ такого счастія! Всѣ мои дядюшки переженились, всѣ тетушки вышли за мужъ, и нажили кучу дѣтей. Есть у меня одна старая бабушка, отъ которой можно-бъ было надѣяться получить что нибудь, но она и сама не знаетъ за что взбѣсилась, выгнала меня вонъ изъ дома, и до сихъ поръ не пускаетъ." Между тѣмъ Змѣйкинъ и Аглаевъ прошли нѣсколько разъ вмѣстѣ по бульвару. Аглаеву вдругъ пришла въ голову мысль, какъ поправиться и выйдти изъ затруднительнаго положенія. Мысль сія, которую мы узнаемъ въ послѣдствіи, заставила его сначала содрогнуться; но бесѣда съ развратнымъ человѣкомъ, разсказы его о разныхъ плутовствахъ и обманахъ, которые называлъ онъ ловкостію и искуствомъ, часъ отъ часу болѣе, при слабости характера, сближала Аглаева съ его мыслію. Притомъ-же онъ не находилъ другихъ средствъ выйдти изъ бѣды.
Въ четыре часа отправились они, въ каретѣ Змѣйкина, обѣдать къ Яру. Покамѣстъ накрывали на столъ, Аглаевъ, думая о себѣ, что онъ великій мастеръ играть на билльярдѣ, въ намѣреніи, подъ благовидною причиною, отобѣдать на счетъ Змѣйкина, предложилъ ему партію. Первую сыграли даромъ; Аглаевъ выигралъ, и подшучивалъ надъ Змѣйкинымъ; тотъ предложилъ ему еще сыграть, на обѣдъ и Шампанское. Эту партію старался Аглаевъ всѣми силами выиграть, но, именно отъ излишняго старанія, проигралъ. Тутъ сказали имъ, что обѣдъ готовъ. Аглаевъ, въ досадѣ, и въ твердой увѣренности, что онъ играетъ лучше Змѣйкина, долженъ былъ покамѣстъ оставить билльярдъ, и идти угощать его на свой счетъ. Слѣдовательно, бъ первый-же день послѣ рѣшительнаго намѣренія беречь деньги, и не тратить ихъ въ Москвѣ по пустому, онъ долженъ былъ заплатитъ за обѣдъ и вино то, чего въ деревнѣ было-бы достаточно, можетъ быть, на мѣсяцъ, для содержанія его семейства! Аглаеву невольно пришла въ голову извѣстная повѣсть Вольтера, которая начинается сими словами: Memnon prit un jour le projet insensé de devenir parfaitement sage, etc. (Мемнонъ принялъ однажды безразсудное намѣреніе быть совершенно разсудительнымъ, и проч).
Однакожъ, хорошій столъ и вино нѣсколько развеселили и оживили Аглаева. Онъ долго просидѣлъ съ Змѣйкинымъ въ рестораціи, послѣ обѣда, и весело пилъ кофе и курилъ трубку. Отъ игры въ билльярдъ Змѣйкинъ отказался, говоря что ему тяжело играть послѣ обѣда. "Поѣдемъ, послѣ спектакля, ко мнѣ" -- сказалъ онъ.-- "У меня есть билльярдъ; ко мнѣ еще кое-кто обѣщался быть. Я готовъ сыграть съ тобою, сколько хочешь партій. Сверхъ того будетъ у насъ вистъ, мушка, и проч. и проч." -- Въ 7-мъ часу поѣхали они въ Театръ. У Змѣйкина были абонированныя кресла; Аглаевъ досталъ себѣ мѣсто въ заднихъ рядахъ.