Глава 30. Совет Вершины: день первый
Уже за квартал было видно, как светится здание Совета. Обычно оно ничем не выделялось из прочих сооружений столицы, разве что формой купола в виде изысканного волшебного цветка, похожего и на арилию, и на розу одновременно — в природе таких цветов не существовало, но вейлинов-архитекторов такая мелочь никогда не останавливала. Красота всегда значила для них куда больше реализма — в конце концов, говорили они, если вас манят живые цветы, вы всегда можете насладиться их видом на клумбе.
Но сейчас, в преддверии Большого Совета, купол сиял переливами всех оттенков, какие только можно представить — и даже теми, которых взор не-вэй не способен различить. Светились и стены пятиугольной башни, выложенные из разноцветных кирпичей и украшенные причудливой формы фронтонами и балкончиками в обрамлении белых пилястров, сработанных столь искусно, что даже без применения Чар они казались прозрачными и наполненными солнечными всполохами света. Домов такой формы в Аэтис было немало — пара храмов, Стражная Обитель, все здания гильдий и покрытые затейливыми узорами из цветных переливчатых окон башенки Дворца, где жили Дети Обета и Малая Вершина, практически не покидавшая столицу. Но лишь Совет наделён был свойством Сияния Чар, которое проявлялось лишь дважды в год, когда в столицу съезжались все представители правящих сословий Тефриана — от Магистров Звезды до скромных сельских вейлинов, от добродушных и далёких от политики сьеров до гордых Рыцарей Ордена.
Ченселин Тарис, Луч Звезды, был сейчас далеко не единственным, кто любовался куполом-цветком, неторопливо приближаясь к зданию верхом, чтобы принять участие в Большом Совете. Сьеры, лорды Тени и вэй-лорды… горожане приветливо смотрели на них с балконов, юные дамы со смехом махали веерами и искусно вышитыми кружевными лоскутками шёлка и кидали под ноги коням горсти ароматных лепестков и живые, едва сорванные цветы. Для жителей столицы праздник Кораблей продолжался — именно благодаря Совету и всем этим мужчинам и женщинам, в летах и совсем молодым, составлявшим правительство королевства. Хотя сами-то они собрались тут вовсе не за тем, чтобы веселиться. Но вот сопровождающие их родичи, друзья, секретари, камердинеры, служители, кучера и прочие спутники, которые на Совет приглашены не были, — те могли на все лады наслаждаться развлечениями столицы и намеревались не упустить ни часа веселья, пока их друзья и патроны трудятся, решая вопросы, жизненно важные для них и всех людей Тефриана.
Я виртуозно избежал столкновения с Верховным в холле, спрятавшись от него за шумной компанией радующихся встрече сьеров и вейлинов из каких-то отдалённых краёв, и проскочил в зал в последнюю минуту, выбрав момент, когда Брэйвина перехватили экономисты короля. А тут я был хоть и на время, но защищён: на Советах обычно с полуслова разгорались страсти, а в них, независимо от темы и зачинщиков, немедленно втягивали Звезду; и если этот Совет не окажется внезапным исключением, то вскоре их лидеру будет уже не до поисков мелодии ослушавшегося Луча и задавания всяческих неудобных вопросов. Посему я впервые испытывал почти радость, слушая темпераментное выступление лорда Хендерсли, Рыцаря из замка Лив, гневно излагавшего свои соображения о том, как некрасиво, позорно и просто подло подсылать в замки юных Вэй, делая из них воров, а из рыцарей, соответственно, — жестоких чудовищ, пихающих вышеозначенных воришек Вэй на костёр. Поскольку лорд Хендерсли и без того был известен неприязнью к Звезде и манерой громко и многословно выражать эту неприязнь при каждом удобном случае, то один его вид (негодующий с момента появления достойного лорда в зале) все эти годы вызывал у меня горячее желание закрыться от всех вообще звуков и высидеть обязательные три дня Совета в абсолютной и восхитительной тишине.