— А ты считаешь, что это будет правильно для нас? Быть все время вместе?
— И вовсе мы не будем все время вместе, — возразил я. — Днем меня здесь вообще нет. Вечерами тоже часто отсутствую. Но уже если мы вместе, то нам незачем будет ходить по ресторанам и вечно спешить расставаться, словно мы в гостях друг у друга.
Пат уселась поудобнее.
— Мой дорогой, ты говоришь так, словно уже обдумал все подробности.
— И обдумал, — сказал я. — Целый вечер об этом думаю.
Она выпрямилась.
— Ты действительно говоришь об этом серьезно, Робби?
— Да, черт возьми, — сказал я. — А ты разве до сих пор не заметила этого?
Она немного помолчала.
— Робби, — сказала она затем чуть более низким голосом, — почему ты именно сейчас заговорил об этом?
— А вот заговорил, — сказал я резче, чем хотел. Внезапно я почувствовал, что теперь должно решиться многое более важное, чем комната. — Заговорил потому, что в последние недели понял, как чудесно быть все время неразлучными. Я больше не могу выносить эти встречи на час! Я хочу от тебя большего! Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, не желаю продолжать умную любовную игру в прятки, она мне противна и не нужна, я просто хочу тебя и только тебя, и никогда мне этого не будет достаточно, и ни одной минуты я потерять не хочу.
Я слышал ее дыхание. Она сидела на подоконнике, обняв колени руками, и молчала. Красные огни рекламы напротив, за деревьями, медленно поднимались вверх и бросали матовый отблеск на ее светлые туфли, освещали юбку и руки.
— Пожалуйста, можешь смеяться надо мной, — сказал я.
— Смеяться? — удивилась она.
— Ну да, потому что я все время говорю: я хочу. Ведь в конце концов и ты должна хотеть.
Она подняла глаза.
— Тебе известно, что ты изменился, Робби?
— Нет.
— Правда, изменился. Это видно из твоих же слов. Ты хочешь. Ты уже не спрашиваешь. Ты просто хочешь.
— Ну, это еще не такая большая перемена. Как бы сильно я ни желал чего-то, ты всегда можешь сказать «нет».
Она вдруг наклонилась ко мне.
— Почему же я должна сказать «нет», Робби? — проговорила она очень теплым и нежным голосом. — Ведь и я хочу того же…
Растерявшись, я обнял ее за плечи. Ее волосы коснулись моего лица.
— Это правда, Пат?
— Ну конечно, дорогой.
— Проклятие, — сказал я, — а я представлял себе все это гораздо сложнее.
Она покачала головой.
— Ведь все зависит только от тебя, Робби…
— Я и сам почти так думаю, — удивленно сказал я.
Она обняла мою голову.
— Иногда бывает очень приятно, когда можно ни о чем не думать. Не делать все самой. Когда можно опереться. Ах, дорогой мой, все, собственно, довольно легко, — не надо только самим усложнять себе жизнь!