Он сел за руль и поехал. С тяжелым чувством смотрели мы вслед удалявшейся машине.
* * *
Днем пришла Матильда Штосс. Надо было рассчитаться с ней за последний месяц. Кестер выдал ей деньги и посоветовал попросить нового владельца оставить ее уборщицей в мастерской. Нам уже удалось пристроить у него Юппа. Но Матильда покачала головой.
— Нет, господин Кестер, с меня хватит. Болят старые кости.
— Что же вы будете делать? — спросил я.
— Поеду к дочери. Она живет в Бунцлау. Замужем. Вы бывали в Бунцлау?
— Нет, Матильда.
— Но господин Кестер знает этот город, правда?
— И я там не бывал, фрау Штосс.
— Странно, — сказала Матильда. — Никто не знает про Бунцлау. А ведь моя дочь живет там уже целых двенадцать лет. Она замужем за секретарем канцелярии.
— Значит, город Бунцлау есть. Можете не сомневаться. Раз там живет секретарь канцелярии…
— Это конечно. Но все-таки довольно странно, что никто не знает про Бунцлау.
Мы согласились.
— Почему же вы сами за все эти годы ни разу не съездили туда? — спросил я.
Матильда ухмыльнулась.
— Это целая история. Но теперь я должна поехать к внукам. Их уже четверо.
— Мне кажется, что в тех краях изготовляют отличный шнапс, — сказал я. — Из слив или чего-то в этом роде…
Матильда замахала рукой.
— В том-то и все дело. Мой зять, видите ли, трезвенник. Эти люди вообще ничего не пьют.
Кестер достал с опустевшей полки последнюю бутылку.
— Ну что же, фрау Штосс, придется выпить на прощанье по рюмочке.
— Я готова, — сказала Матильда.
Кестер поставил на стол рюмки и наполнил их. Матильда выпила ром с такой быстротой, словно пропустила его через сито. Ее верхняя губа резко вздрагивала, усики подергивались.
— Еще одну? — спросил я.
— Не откажусь.
Я налил ей доверху еще большую рюмку. Потом она простилась.
— Всего доброго на новом месте, — сказал я.
— Премного благодарна. И вам всего хорошего. Но странно, что никто не знает про Бунцлау, не правда ли?
Она вышла неверной походкой. Мы постояли еще немного в пустой мастерской.
— Собственно, и нам можно идти, — сказал Кестер.
— Да, — согласился я. — Здесь больше нечего делать. Мы заперли дверь и пошли за «Карлом». Его мы не продали, и он стоял в соседнем гараже. Мы заехали на почту и в банк, где Кестер внес гербовый сбор заведующему управлением аукционов.
— Теперь я пойду спать, — сказал он. — Будешь у себя?
— У меня сегодня весь вечер свободен.
— Ладно, зайду за тобой к восьми.
* * *
Мы поели в небольшом пригородном трактире и поехали обратно. На первой же улице у нас лопнул передний баллон. Мы сменили его. «Карл» давно не был в мойке, и я здорово перепачкался.