Она сделала так, как он велел, не ожидая, что эта часть, в общем-то, несложного механизма окажется подвижной.
— Теперь выжимай сцепление и переключайся будто бы на первую передачу, но бери чуть левее.
Полина мёртвой хваткой вцепилась в рычаг.
— Готово.
— Трогайся, — скомандовал приятель.
Полина замерла.
— Лёш, я боюсь! — Нога на педали предательски дрожала. — Если ничего не получится, я снесу забор.
Алексей хмыкнул.
— Не бойся. Если муфту не отпускала, всё будет как надо. Давай!
Кажется, его забавлял весь этот ликбез по телефону.
Мысленно попрощавшись с забором, Полина повиновалась. Невероятно! Автомобиль плавно качнулся и послушно двинулся назад. Чувство облегчения и гордость за себя слились в один восторженный вопль:
— Получилось!
Она остановила машину и схватила мобильник.
— Лёшка, у меня получилось!
— Я уже понял, — отозвался приятель. — Ты так орала.
Полина откинулась на спинку кресла. Грозный забор больше не угрожал новенькому бамперу.
— Лёш, прости, что побеспокоила тебя. Не поверишь: чувствую себя полной блондинкой!
— Да ладно, — успокоил Алексей. — Ты ведь за рулём без году неделя. Откуда тебе знать?
Нет, Лёшка всё-таки молодец — не отказывает ей, помогает и не насмехается над её женской неопытностью. По крайней мере, открыто. Одним словом, вёдет себя так, словно той ночной прогулки вовсе и не было.
— Лёш, спасибо тебе большое!
— Не за что. В случае чего — обращайся, — сказал приятель. — И аккуратнее на дорогах. Удачи.
Полина отключила телефон и бросила его на сиденье. Обузданный автомобиль послушно выехал со двора. Закрыв за собой ворота, она села за руль и неторопливо покатила на работу.
К началу рабочего дня она всё-таки опоздала. На ходу расстёгивая пуговицы и срывая с шеи платок, Полина ворвалась в стеклянные двери торгового павильона. Теперь самое главное — не наткнуться на управляющего. Минуя секцию с мягкой мебелью, она устремилась в дальний угол зала, откуда доносилось привычное бормотание любимой Светкиной радиостанции.
Сама Светлана, высокая худая блондинка двадцати шести лет, сидела за рабочим столом и неторопливо подкрашивала тушью ресницы. Нога в чёрной лакированной туфельке мягко покачивалась в такт музыке. Это ведь надо ещё умудриться делать два дела одновременно!
— Что это ты, мать, опаздываешь? — сказала она, не поднимая глаз от зеркальца.
Полина убрала пальто в шкаф, поправила сбившуюся набок юбку.
— Представляешь, вчера вечером к тётке в дом переехали, а сегодня утром проблемы с машиной возникли — не завелась. Пришлось на новой поехать.
Светлана даже зеркальце опустила и уставилась на Полину большими зелёными глазами. Тушь всё-таки сделала своё «чёрное дело», придав её взгляду глубину и яркость.